Трофейщик-2. На мушке у «ангелов»

— Хорошо, что тебя ребята не слышат, — ответил ему Фокусник. — Давай, брат, садись в седло. — Он мотнул головой в направлении стоящего неподалеку «ангельского» «харлея» — разрисованного и исцарапанного мотоцикла, оставшегося после дневной стычки в руках дэдхедов. — Поехали.

Впервые в жизни он сидел на настоящем «харлее». Алексей влез на сиденье и с удовольствием ощутил непривычный комфорт.

Проехали недолго — по просеке в обратном направлении, потом чуть влево, в гору. Следом двигался «кадиллак» с дэдхедами. Длинный Джимми вместе с каким-то невзрачным приятелем трясся на роскошной обтекаемой «хонде». Еще человек пять-шесть, решивших развлечься, составили им компанию.

Протрясясь по ухабам и торчащим из земли камням минут десять, процессия наконец остановилась у расселины в скале — яма, метров десять глубиной и такой же примерно ширины, зияла естественным колодцем. На дне валялись какие-то железки, камни, росли мелкие кустики. Через яму были переброшены два тяжелых бруса — специально их, что ли, делали такой сумасшедшей, в десять метров, длины, подумал Алексей, и вдруг неприятная, если не сказать страшная, догадка ввинтилась словно шурупом в его не очень трезвую голову. Брусья выглядели как основа моста, с которого сняли покрытие. Они лежали словно колея, проложенная в воздухе, каждый брус шириной как раз с мотоциклетное колесо на расстоянии в метре друг от друга, проходя над ямой строго параллельно.

— Джимми, продемонстрируй, — сказал Биг-Бен.

Худощавый Джимми взревел мотором «хонды» и без всякой подготовки, с места рванув вперед, въехал передним колесом на один из брусьев — и вдруг вся его фигура преобразилась. Почувствовалась какая-то звериная пластика в наклоне головы, в развороте локтей, в прямой спине рокера. Джимми, сбросив скорость, проехал над десятиметровой ямой по жуткому «мосту» шириной в несколько сантиметров и развернулся на другой стороне. Остановившись там, он вытащил из кармана куртки плоскую бутылку виски, сбросил пробку в пропасть, запрокинул емкость над открытым ртом. Опорожнив ее, — двести пятьдесят, механически отметил Алексей, — Джимми въехал на соседний брус и так же элегантно и быстро вернулся назад — туда, где его поджидали друзья. Никто не аплодировал, не ликовал. Все выглядели довольно скучно, видимо уже много раз наблюдая смертельный аттракцион. Теперь Алексей понял, что за железки лежат там, внизу. Кому-то не удалось повторить отчаянный трюк Джимми…

— Держи горючее, — сказал Покойник, протягивая ему такую же бутылочку — родную сестренку той, что опорожнил Джимми. — Заправляйся.

Лариса смотрела на него с ужасом. Внезапно Алексей заметил, что протрезвел и замерз. Замерз изнутри. Холод шел из живота, ставшего как будто совершенно пустым, хотя между зубами еще застряли кусочки поп-корна, которым завершился походный обед.

— Леша, не сходи с ума, — нервно сказала Лариса. — Пошли отсюда!

Алексей снова посмотрел на Биг-Бена. Старик улыбался, широко и весело. Алексей почувствовал, что еще немного — и его улыбка станет презрительной. А дальше… Алексей хорошо знал психологию подобных типов. Если он даст слабину, у старика не дрогнет рука забрать у них деньги. Может быть, оставят на пиво пару тысяч. И в принципе, будут правы. Слабаки недостойны таких подарков судьбы. Если, конечно, смертельную угрозу обладания деньгами расценивать как подарок. Ну да, охотиться-то будут все равно за ними — рокеры останутся вне игры…

Все эти мысли заняли несколько мгновений. Алексей принял у Покойника бутылку и выпил до дна, не отрываясь от горлышка. Выбросив пустую стекляшку в яму и отдышавшись, он ощутил прилив бодрости. Конечно, это очень скоро пройдет — почти пол-литра виски в желудке. Уже через пять минут он будет пьяным настолько, что не сможет пошевелиться. Лариса была мертвенно бледной, даже с каким-то синеватым оттенком. Это показалось Алексею смешным — жара, все вокруг загорелые, а она — синяя. И вдруг он снова увидел лицо — лицо той женщины из сна опять было перед ним. Алексей почувствовал, что пьянеет быстрее, чем хотелось бы. «Все, сейчас или никогда». Он рванул ручку газа, заорав что-то нечленораздельное прямо в лицо незнакомке, стоявшей на месте Ларисы, и она исчезла, снова открыв его обозрению бледную американскую подругу. Удовлетворенный этой маленькой победой, опять что-то закричав — он сам не понял, что именно, — Алексей развернул мотоцикл и ринулся на смертельный мостик.

Переднее колесо въехало на брус. Алексей снова протрезвел. «Главное, не вильнуть, крепче держать руль, — думал он и в ответ на эти мысли почувствовал, что руки, не слушаясь, тащат руль вправо. — Нет, наоборот, нужно расслабиться, все как обычно, все в порядке…» Он не удержался и взглянул в пропасть. Сверкнуло солнце, отраженное в хромированных обломках внизу. Алексеем внезапно овладел ужас. Сейчас он полетит туда, на рваное ржавое железо, которое вскроет его как консервную банку, разрежет голову, словно фрезой… Пропасть внезапно исчезла, и он понял, что находится уже на другой стороне «экзаменационного» мостика.