Троя. Грозовой щит

Она повернулась и посмотрела на Морские ворота. Геликаон приказал укрепить башни, и каменный вход был выложен зеленым мрамором, привезенным из Спарты. Отвесный склон со стороны гавани делал почти невозможным штурм ворот. Враг, поднимаясь по холму, потеряет много людей от выстрелов лучников, которые будут находиться в безопасности на высоких стенах.

– Если у нас будет достаточно воинов, мы сможем продержаться несколько месяцев, – заметила царица.

Старик усмехнулся:

– Достаточно – это в пять раз больше, чем у нас есть сейчас.

Не сказав ни слова, Халисия развернула лошадь и поскакала вверх по узкой горной тропе, идущей с наружной стороны стен, мимо самой высокой точки скал, названной Прыжком Аполлона. Она улыбнулась при мысли о том, что старый воин следует за ней. Почва была неровной, и местами тропа становилась такой узкой, что копыта ее лошади замирали над ужасной пропастью внизу.

Павзаний не испугался опасной поездки, но забеспокоился о ней. Он не мог понять ее желание рисковать. Халисия и не пыталась объяснять. На равнинах во времена ее молодости было много летних пожаров. Сухая трава горела, ветер раздувал огонь и относил в сторону поселений. Единственный способ бороться с ними – разжигать впереди этого адского пламени костры, чтобы, когда огонь достигнет выжженного места, ему нечем было питаться.

Эти опасные прогулки помогали Халисии бороться со своими страхами, подвергая себя небольшому риску.

Наконец они выбрались на более широкий путь, ведущий ко вторым воротам Дардании. Земные ворота принадлежали самой старой части города, построенной древними мастерами, имена которых утеряны для истории. Крепость была большая и выходила на юг, на Трою; ее стены были крепкими и основательными, а два ряда ворот – узкими и высокими. За воротами начиналась широкая и ровная местность. Захватив ее, армия неприятеля могла бы долго оставаться здесь в безопасности и предпринимать атаки по желанию.

От Земных ворот по сухой равнине шла узкая дорога, которая проходила потом через ущелье. Двое всадников промчались по дороге вниз к узкой расщелине, пересеченной деревянным мостом, по обе стороны которого стояли охранники. Отсюда начиналась дорога в Трою. Копыта лошадей застучали по мосту, и Халисия посмотрела вниз. От высоты закружилась голова. На другом конце моста она натянула поводья и оглянулась, восхитившись умением и храбростью людей, построивших этот мост. Хотя он был в длину не больше, чем три копья, установить его было нелегким делом. Поперечные балки и соединения вбивали глубоко в скалы. Людям приходилось свешиваться на канатах и рубить камень, чтобы сделать углубления; ее родные братья были как будто созданы для такого рода работы.

Вдали от города Халисия глубоко дышала, наслаждаясь запахом сырой земли и летней травы, ощущением свободы, не стесненной каменными стенами. Начало темнеть, когда Павзаний сказал:

– Нам следует возвращаться через Каприз. Я не хочу скакать по узким дорогам после наступления темноты.

Халисия натянула поводья.

– Каприз?

– Я имел в виду мост, госпожа.

– Почему ты называешь его Капризом? – спросила она. – Он сокращает путь до Трои, экономит день пути для торговцев.

– Это место назвали так задолго до того, как был построен мост. Только такие старики, как я, помнят еще это название. Каприз Парнио. – Павзаний вздохнул. – Молодой всадник поспорил со своим другом, что его лошадь сможет перепрыгнуть расщелину в самом узком ее месте. Он ошибся. Потребовалось два дня, чтобы собрать его разбитое тело. Через несколько дней над тем местом, где он умер, построили мост.

– Ты знал его?

– Да, знал. Тщеславный и опрометчивый мальчик. Но в нем не было зла. Он думал, как и все молодые, что он бессмертен. Если бы он дожил до шестидесяти лет, поседел и потерял бы зубы. Он бы ругался на безрассудных юношей и рассказывал нам, что был другим в свое время.

Он посмотрел на царицу и улыбнулся.

– Как странно, – сказал старик, – что я помню прежние дни так ясно, но не могу вспомнить, что ел сегодня утром на завтрак. Я боюсь, что становлюсь бесполезным, моя царица.

– Чепуха, Павзаний. Я полагаюсь на твою мудрость. Он благодарно улыбнулся.

– А я все больше и больше полагаюсь на молодого Менона. Ты тоже так делай, когда меня не станет.

– Ты любишь мальчика, и это видно, – заметила она. Павзаний усмехнулся.

– Ты не поверишь, царица, но он похож на меня в молодости. Он хороший парень. Но постоянно в долгах. Менон любит азартные игры. Это было и моим проклятием когда-то.

– Он будет честен со мной, как и ты? Лицо Павзания стало суровым.

– Я не всегда так честен, как мне бы хотелось. Это беспокоит меня последнее время. Теперь мы одни, никто не сможет нас услышать. Поэтому, если можно, я выскажу свое мнение.

– Я надеюсь, что ты так будешь поступать и впредь, – сказала ему Халисия.

– Это не касается военных дел.

– Говори.