Троя: Пять тысяч лет реальности и мифа

Можно отметить в Шестом городе еще одно интересное здание — «дом с колоннами»[46], или дом VIE. В нем имелась всего одна, но большая комната, в которой сохранились следы целых двенадцати колонн. Это явно избыточно для того, чтобы поддерживать потолок в комнате шириной восемь метров. Тем не менее колонны эти, по непонятной прихоти строителей Шестого города, появились. Две из них стояли в центре, еще по пять, другой конструкции, — вдоль боковых стен. Вероятно, сначала здание было одноэтажным, и двух центральных колонн вполне хватало. Но потом его владельцы решили достроить второй этаж и для этого максимально укрепили здание. Для этой же цели служили и массивные горизонтальные и вертикальные балки, вделанные в стены внутри и снаружи, — от них остались желоба. Деревянная лестница вела с первого этажа на второй — от нее сохранилась нижняя, каменная, ступенька.^{350}

Интересно, что, в отличие от хаотической застройки предыдущих периодов, теперь Верхний город подчинялся тщательно продуманному плану. Многие его дома были не прямоугольными, а слегка трапециевидными: стены их, обращенные к центру города, были немного короче, чем обращенные к крепостной стене. Благодаря этому улицы, лучами сходившиеся в центре акрополя, на всем протяжении оставались прямыми и имели одинаковую ширину.

В цитадели имелось некое подобие ливневой канализации: посередине центральной улицы проходила облицованная камнем канава, перекрытая сверху плитами известняка. Она тянулась с севера на юг и выходила за пределы крепости, но куда она отводила воду, не известно, — нижняя ее часть была разрушена при перестройке города в греческий и римский период.^{351}

Застройка Нижнего города была более хаотичной. Некоторые дома имели овальную форму, или же одна из торцовых стен образовывала апсиду.^{352} Но большинство зданий, как и раньше, представляли собой одно- или двухэтажные прямоугольные в плане строения из сырцового кирпича, стоявшие на каменных цоколях. Плоские крыши могли служить для сушки фруктов и орехов — сюда забирались по приставным деревянным лестницам. Во двориках сохранились каменные вымостки, на которых молотили пшеницу. В некоторых домах были металлообрабатывающие и керамические мастерские. Груды раковин говорят о производстве пурпура. Сохранилось множество пряслиц и остатки ткацких станков. Здесь, в Нижнем городе, обитали земледельцы и ремесленники.

Ценностей в шестом слое найдено мало, хотя кое-какие изделия из золота, серебра и слоновой кости встречаются. Сильно сократилось количество импортных вещей, сузилась география торговли. Троянцы этого периода жили небедно, но до невероятной роскоши второго города им было далеко.^{353}

В Шестом городе одновременно обитало, по разным подсчетам, от 10000 до 20000 человек[47]. Еще недавно археологи называли гораздо меньшие числа, но по мере того, как на план наносились все новые участки Нижнего города, изменялось и представление о количестве его жителей. Учитывая, что это был самый длинный период в истории Трои, продолжавшийся около шестисот лет, здесь должно было умереть огромное количество народа. Опираясь на данные 1995 года, демографы подсчитали, что общее число умерших составляло от 100 до 140 тысяч (с учетом младенцев). Но они исходили из того, что в городе одновременно проживало 6 или 7 тысяч человек.^{354} Если же опираться на современные данные, согласно которым город занимал значительно большую площадь, это число надо увеличить раза в полтора, если не в два. То есть умерших было, во всяком случае, не менее ста пятидесяти, а то и двухсот тысяч. Куда делось это огромное количество покойников — до сих пор не известно. Мы уже упоминали, что археологи нашли всего три некрополя этого периода: захоронения двухсот с лишним погребальных урн в 550 метрах к югу от акрополя,^{355} приблизительно такого же размера кладбище эпохи Троянской войны неподалеку от залива Бесика^{356} и небольшое кладбище рядом с западными воротами, на территории Нижнего города.^{357}

Все умершие, останки которых покоились в первом некрополе, были кремированы. С некоторыми из них были погребены скромные заупокойные дары: бронзовые кольца и сосуды для питья.

На кладбище возле залива Бесика встречаются и кремированные останки, и обычные могилы. В качестве гробов здесь часто использовали пифосы. С покойными укладывали оружие, посуду, бронзовые кольца и серьги, самые разнообразные бусы — керамические, сердоликовые, из стеклянной пасты и даже из золотой фольги; здесь же были найдены пять каменных микенских печатей. На одной из них, сделанной из черного камня, вырезано стилизованное человеческое лицо. Корфманн уверен, что это кладбище достаточно точно совпадает во времени с Троянской войной. В таком случае здесь, скорее всего, были похоронены ахейские воины. Ведь, по мнению Корфманна, именно в бухте Бесика находился греческий лагерь.^{358} Гомер сообщает, что оба враждующих народа сжигали своих умерших, и найденные захоронения частично подтверждают его слова.