Троянская война. Реконструкция великой эпохи

Все эти детали вполне правдоподобны. Кроме факела, который увидеть из Тенедоса было невозможно, а также различить — тот ли это факел или какой-то другой. Напомним, что для подачи сигналов кораблям ахейцы вынуждены были построить маяк в своем лагере — настолько непросто было ориентироваться в ночи. При всей правдоподобности, упомянутые детали, скорее всего, придуманы. Если автор «Илиады» уже знал, что Троя падет, вряд ли он умолчал бы о столь важном персонаже, как Синон. То же можно сказать и про «Одиссею», где Синон мог бы появиться в связи с прямым обращением к истории с Троянским конем.

Наше предположение состоит в том, что никакого штурма города не было. Ахейцы вернулись в свой лагерь, но к стенам города не подошли. Менелай и Одиссей убили Деифоба и вывели из города Елену. Неоптолем убил Приама, пленил Андромаху и Поликсену, Аякс Ойлид захватил Кассандру. Другие лазутчики подожгли город в нескольких местах и в суматохе увели пленниц.

Логично, что Менелай, получив Елену, предпочел считать войну законченной. Но Троянский конь вместе с огромными сокровищами остался у троянцев, которые были обезглавлены — потеряли своих вождей, но нашли в себе силы мобилизоваться (возможно, с помощью прибывших союзников) и вновь осадить ахейцев за их частоколом. Агамемнон хочет продолжить войну. Менелай отказывается, понимая, что сокровища Трои все равно будут присвоены братом. Для него же смысл Троянской войны уже исчерпан. Одиссей поддерживает Менелая, но он накрепко связан с Агамемноном и лишь пытается использовать шанс уговорить Менелая вернуться.

Так ахейская коалиция распадается, против союзников Трои они уже воевать не могут. Одни вожди ахейцев следуют прямо на родину, и там вступают в борьбу за власть — всюду безуспешно. Другие ищут обогащения в новых приключениях, чтобы оправдать свое участие в войне перед соотечественниками. К последним относятся Одиссей и Менелай.

Рассказы Елены и Менелая

«Одиссея» представляет нам подробные рассказы Елены и Менелая о сюжетах Троянской войны, не вошедших в «Илиаду». Это свидетельствует о том, что автор (авторы) получил дополнительные сведения, которые при создании песен «Илиады» еще не были известны.

Елена рассказывает Телемаху и другим участникам пира в доме Менелая, как узнала Одиссея, переодетого в невольника. И приняла его у себя в доме, отмыв и обласкав. Якобы, Одиссей под видом бродяги проник в Трою, разузнал там что-то (что?), убил несколько троянцев и ретировался невредимым.

Елена обуславливает свою услугу Одиссею тем, что ее душа давно рвалась на родину. Это через 20 лет замужества за Парисом, которое, конечно, не было безоблачным, поскольку супруги превратились в «козлов отпущения», которых троянцы постоянно попрекали за войну. Скорее всего, желание вернуться к Менелаю — это трансформированное переживание своего изгойства в Трое, сглаженного высоким статусом жены троянского принца.

Тут же Менелай рассказывает историю о Троянском коне, в котором он сидел вместе с Одиссеем и Диомедом. И тогда Елена подошла к коню в сопровождении Деифоба. Все остальные герои-троянцы, включая Париса, уже погибли, а Деифоб был назначен мужем Елены — назло ахейцам. Елена «ощупала ребра» коня, что означает вовсе невеликие размеры сооружения — не выше, чем может достать женская рука. И почему-то начала выкликать имена ахейских героев, имитируя голоса их жен. Но Одиссей не дал своим сподвижникам откликнуться.

Менелай иронично повторят довод Елены, которая сказала, что была увлечена в Трою по воле Афродиты, помутившей ей разум. В данном случае помутнение Менелай списывает на бога (демона — без имени), замыслившего славу троянцам.

Мы должны отметить, что по рассказу Менелая в чреве Троянского коня нет больше никого, кроме нескольких героев — «избранных ахейцев», включая трех названных героев, а также Антиклеса, которому пришлось зажать рот (это единственное явление данного героя в эпосе). В смертельно опасное предприятие могли включиться лишь самые отчаянные — точно так же Одиссей и Диомед ходили на разведку в лагерь троянцев, где убили много спящих врагов, включая фракийского царя Реса.

Поглаживая бока Троянскому коню, Елена могла называть имена ахейских вождей и героев, только если ей что-то эти имена напомнило. Это «что-то», как мы уже упоминали, могло быть только украшением коня. Логично предположить, что это именные щиты или другие доспехи, которыми в знак прекращения войны и отступного дара ахейцы украсили «ребра» своего сооружения, изготовленного нехитрым способом из корабля.