Троллья поганка

После обеда Эслен решил, что любой уважающий себя эльф, даже темный, будет держаться подальше от этих наглых шумных бородачей. Конечно, скорее всего, отряд илитиири не слишком-то себя уважал, раз вылез на поверхность и живет тут уже почти двести лет. Но все равно вряд ли они бы смогли за такой короткий срок перешагнуть через эльфийскую брезгливость и опуститься до постоянного общения с гномами. Так что Эслентейн направился в другую половину Тайриды и не ошибся…

Чтобы заметить пожелавшего слиться с забором илитиири, надо обладать или удивительно острым зрением, или обостренным вниманием. У Эслена было и то и другое, но он все равно не успел почти ничего сделать, только замереть, когда в вечерних сумерках не освещенный фонарями кусок забора слева показался ему подозрительным, и резко повернуться. Ну и положить руку на клинок, спрятанный под плащом. Все!

Острое обсидиановое лезвие вплотную прижалось к кадыку, мешая сглотнуть, а светло-голубые, почти прозрачные, глаза уставились в скрытое капюшоном лицо Эслентейна, пока тот тоже пытался разглядеть напавшего.

Девушка была не права, утверждая, что дроу — страшные. Непривычные для людских глаз — это да. Илитиири почти не выходили на поверхность, а те, с кем они встречались, редко делились своими впечатлениями, предпочитая помалкивать. Если выживали, конечно. Потому что обычно темные эльфы выбирались из своих подземелий только для того, чтобы кого-нибудь убить или утащить с собой, для жертвы во славу Ллос.

— Тариен? Какого?!..

— Долэ нала лост иблит!

— На себя посмотри, — огрызнулся Эслен, тоже на эльфийском.

Никому не понравится, когда его обзовут пустоголовым придурком, да еще сразу на двух языках.

— Ты слегка опоздал, лет так на четыреста! — Несмотря на презрение в голосе, дроу убрал нож от горла своего собеседника.

— Кто бы говорил! Я ждал три года… Три года я провел в этом городе.

Дроу нахмурился. Светлые, почти белые, брови сдвинулись к переносице, а высокий черный лоб прорезала одинокая морщинка.

— Мне сообщили, что все эльфы покинули этот мир и ты сбежал вместе с ними.

— Твоя сестра чуть не принесла меня в жертву вашей богине! Конечно, я сбежал… от нее.

Эслентейн глубоко выдохнул и отвернулся. Поток воспоминаний уже было не остановить, но можно было хотя бы попытаться скрыть, что они до сих пор имеют над ним власть.

— Маинстин? Тебя? В жертву?! — Увеличившиеся черные зрачки заполнили почти всю прозрачно-голубую радужку, а лезвие снова оказалось прижатым к горлу светлого эльфа. — Ллос сама отметила тебя или это было решение Дома?

— Знаешь, я как-то не уточнял, — Эслен, идеально сохраняя внешнее спокойствие, осторожно отодвинул руку с ножом, глядя при этом прямо в глаза своему собеседнику. — Кто бы там меня ни выбрал, я был против. Поэтому воспользовался помощью одного своего знакомого и покинул ваш гостеприимный дом…

Последняя фраза была произнесена с очень заметным сарказмом.

— Но потом три года я ждал… Что тебе мешало выйти на поверхность?!

— То одна, то вторая, то третья… Тем более ты же сбежал и уплыл. Ты сбежал, не предупредив!

— Знаешь, как-то было не до того! Хотелось успеть попрощаться с семьей, которую я больше никогда не увижу! — Злость почти заглушила боль, по крайней мере внешне. Но разрастающийся внутри удушающий комок проталкивался только крепким дурманящим пойлом, которого под рукой не оказалось. — А желающих передать тебе прощальную записку не нашлось.

Оба мужчины замолчали, пристально изучая друг друга. Они были примерно одного роста, стройные, с тонкими талиями, на бедрах болтались почти одинаковые ножны, на плечах — плащи, на головах — капюшоны. Правда, плащ дроу сшили из особенной ткани, изменяющей цвет, как кожа некоторых ящериц. Благодаря таким плащам илитиири и удавалось оставаться почти незаметными, даже если смотреть на них в упор. Естественно, на таком плаще не было никаких узоров и пуговиц, в отличие от эльфийского.

— И что же заставило вас вылезти? — Эслентейн не выдержал первым. Несмотря на неожиданную встречу, он все еще помнил, зачем явился в этот город и что в лесу его ждут.

— Мелочь… Ссора Маинстин с новой главой нашего Дома, после которой у нас не оставалось выбора. Или лечь всем на алтарь, или сбежать на поверхность и начать работать на гномов. — Тариен покрутил в руках обсидиановый кинжал, рукоятью которого служила обточенная кость какого-то существа, а соединение с лезвием было туго обмотано оплавленными сухожилиями.

— Твою сестру чуть не уложили туда же, куда она так настойчиво собиралась пристроить меня? Забавная шутка…

— Я не верю, что Маинстин собиралась принести тебя в жертву! — сквозь зубы процедил дроу, зло сверкнув глазами.

— Можешь спросить. Хотя… Человеческая поговорка про кошку, которая сдохла от любопытства, родилась в подземных городах илитиири, верно? — Эслен тоже сверкнул синими глазищами, невесело усмехнулся и пошел прочь. Но сразу же остановился и резко обернулся, когда дроу спокойно предложил:

— Хочешь узнать наше последнее задание?

Синдр: