Трон

Хоть я и не была в этом полностью уверена, но что-то мне подсказывало, что от Орена можно ждать чего угодно.

— Так, значит, вы все благополучно выбрались оттуда?

На секунду мне показалось, что Элоре действительно не все равно. Это, конечно, не было внимание и беспокойство родного человека, но наконец-то промелькнуло хоть какое-то живое человеческое участие.

— Да, Финн и Туве вытащили нас без особых проблем.

Я нахмурилась, вспомнив, как легко нам дался побег.

— Что-то случилось? — Элора заметила тень, пробежавшую по моему лицу.

— Нет-нет, — я покачала головой, — в этом-то все дело — ничего не случилось. Мы почти прогулочным шагом вышли на волю.

— В этом весь Орен, — вздохнула королева. — Он слишком самонадеянный, и это его когда-нибудь погубит.

— Что вы имеете в виду?

— Он обладает огромной, огромной властью. — В голосе Элоры проскользнуло странное благоговение, и это тоже было для меня новостью. — Но он всегда считал, что может получить все, что ему заблагорассудится, и никто не способен ему помешать. Да, действительно, большинство троллей панически боятся Орена и потому никогда не перечат ему. И он ошибочно полагал, что и я из их числа.

— Но ведь я же ваша дочь, неужели он думал, что вы даже не попробуете меня освободить?

— Как я уже сказала, он слишком самоуверен. — Элора потерла висок и опустилась на кушетку.

У Элоры был дар предвидения и способности к телекинезу. Правда, я пока не знала, насколько эти качества у нее развиты, но надеялась, что скоро разберусь.

Я повернулась к подрамникам, на которых стояли картины Элоры. Именно в них она обычно предсказывала будущее. В комнате было всего два завершенных полотна. К работе над третьим Элора, видимо, только что приступила, по голубому пятнышку в уголке ничего невозможно было понять. Одна из завершенных картин изображала сад, который находился рядом с дворцом. Этот сад начинался под балконом и стекал вниз по утесу, окруженный кирпичной стеной. Я была в нем всего однажды, но могу сказать, что это настоящий райский уголок — благодаря магии трилле он в цвету в любое время года.

На картине Элоры сад был припорошен снегом, сверкал и переливался, словно усыпанный бриллиантовой крошкой. Вода в фонтане выглядела как живая, мороз ее не тронул. Несмотря на снег, сад был полон цветов. Розовые, голубые и лиловые лепестки поблескивали от инея.

У Элоры настоящий талант, и я бы обязательно ей об этом сказала, если бы мои слова хоть что-то значили. Меня так захватила живописная красота сада, что я не сразу заметила, что в саду кроме деревьев и фонтана есть что-то еще. На самом краю полотна смутно темнела фигура. Похоже, это был мужчина. Его волосы были гораздо светлее моих, но наверняка сказать было невозможно. Он стоял вдалеке, и черты лица были размыты. В его облике чувствовалось что-то тревожное. Или такое ощущение было у Элоры, когда она писала эту картину. От холста веяло беспокойством, а может, даже опасностью.

— Когда вы узнали, что я у витра? — Меня неожиданно осенило, что Элора могла знать заранее.

— Когда Финн сказал мне об этом, — ответила Элора равнодушно. — Он пришел, забрал с собой Туве и отправился за тобой.

— А вы, значит, просто… — Я чуть не спросила, почему она отпустила их одних. Но в этот момент мой взгляд переместился на другое полотно и я осталась стоять с открытым ртом.

Это был мой поясной портрет на размытом серо-черном фоне, так что вычислить, где я нахожусь, не было никакой возможности. На портрете я выглядела примерно так же, как и сейчас, только гораздо наряднее: с распущенными, но красиво уложенными волосами, с бриллиантовыми украшениями и в великолепном белом платье.

Но больше всего меня поразила корона, украшавшая мою голову. Причудливо витая, алмазы в серебре. А вот лицо не выражало абсолютно ничего — ни радости, ни грусти. Портрет королевы Венди.

— Когда вы написали этот портрет?

— Ах, это… Не забивай голову, а то еще с ума сойдешь, пытаясь предугадать или предотвратить будущее. Пусть все идет, как идет.

— Так вы поэтому не беспокоились за мою жизнь?

Элора знала, что я не погибну, что стану королевой, и оттого нисколько за меня не волновалась.

— Пожалуй, и поэтому тоже, — вздохнула королева.

— Что это значит? Вы можете хоть иногда быть не такой загадочной?

— Это не значит ничего! — Элора начала терять терпение. — Все, что я могу тебе сказать по этой картине, — это то, что ты будешь королевой витра. Но будущее слишком зыбко, чтобы изменить или понять его. Воплощенное на холсте совсем не обязательно сбывается в жизни.

— Но вы же предсказали нападение во время моего крещения, я видела картину, на которой вы изобразили бальный зал в огне.

— Да, предсказала, но я никак не могла предотвратить это.

— А вы и не пытались.

Элора бросила на меня гневный взгляд, от которого еще совсем недавно я бы наверняка затрепетала, но сейчас мне было все равно.