Трон из костей дракона. Том 2

Принц поднял голову, и за безмятежностью его лица Саймону показалось, что он… смущен?

– А теперь, – начал Джошуа, – мы собирались?… Да, барон Девасалль?

Щеголь из Наббана встал.

– Вы сказали, ваше высочество, что нам следует относиться к Элиасу лишь как к королю. Но это очевидным образом не соответствует действительности, – заявил он.

– Что вы имеете в виду? – спросил лорд Наглимунда под недовольный ропот своих вассалов.

– Прошу прощения, принц, но вот что я хотел сказать: если он просто король, тогда нам всем не следует здесь находиться, во всяком случае, герцог Леобардис не должен был меня сюда направлять. Вы единственный другой сын короля Джона. Зачем еще мы проделали бы такой долгий путь? Иными словами, тем, кто недоволен Хейхолтом, следует отправиться в Санцеллан Маистревис или в Таиг в Эрнисдарке. Но вы действительно его брат, ведь так? Брат короля?

На губах Джошуа появилась холодная улыбка.

– Да, барон, я его брат. И я понял, что вы имеете в виду, – ответил принц.

– Благодарю вас, ваше высочество. – Девасалль отвесил короткий поклон. – Но остается еще один вопрос. Чего хотите вы, принц Джошуа? Мести? Трона? Или договора с жадным королем, который оставит вас в покое здесь, в Наглимунде?

Со стороны эркинландеров послышался возмущенный ропот, некоторые стали подниматься на ноги, брови взлетели вверх, усы развевались. Но прежде, чем кто-то успел заговорить, молодой Гвитинн из Эрнистира наклонился через стол в сторону барона Девасалля, как лошадь, закусившая удила.

– Джентльмен из Наббана хочет услышать ответ? Ну так вот вам мой! Сражаться! Элиас оскорбил кровь моего отца и трон, он послал Руку короля в наш Таиг с угрозами и жестокими словами, он вел себя, как взрослый, обещающий наказание непослушным детям. Мы не намерены терпеть подобные оскорбления – мы готовы сражаться!

Несколько человек громко поддержали смелые слова эрнистирийца, но Саймон, оглядывая помутневшим взором зал – он уже допивал последние капли вина из второго кубка, – понял, что большинство гостей встревожены и начали тихонько переговариваться с соседями. Сидевший рядом с ним Бинабик нахмурился, зеркально отобразив выражение лица принца.

– Послушайте меня! – воскликнул Джошуа. – Наббан, в лице посла Леобардиса, задал жесткие, но справедливые вопросы, и я на них отвечу. – Он обратил холодный взгляд на Девасалля. – У меня нет ни малейшего желания быть королем, барон. Мой брат это знает, однако он пленил меня и держал в темнице, а также убил два десятка моих людей. – Он вновь поднял руку в кандалах. – И, да, я хочу мести – но если Элиас будет править достойно и честно, я от нее откажусь ради блага Светлого Арда и в первую очередь моего родного Эркинланда. Что же до перемирия… я не знаю, возможно ли оно. Элиас стал опасным и трудным в общении; кое-кто утверждает, что иногда он переходит границы безумия.

– Кто утверждает? – спросил Девасалль. – Лорды, которые ропщут под его действительно тяжелой рукой? Мы говорим о возможной войне, которая разорвет наши народы, как гнилое тряпье. Будет позором, если она начнется из-за слухов.

Джошуа отклонился назад, подозвал пажа, шепотом дал ему поручение, и мальчишка поспешно выбежал из зала.

В этот момент поднялся на ноги мускулистый бородатый мужчина с множеством серебряных цепочек.

– Если барон меня забыл, я напомню, – сказал он, явно испытывая смущение. – Этельферт, лорд Тинсетта, и я хочу сказать лишь одно: если мой принц говорит, что король утратил разум, его слова для меня вполне достаточно. – Он нахмурился и сел.

Джошуа встал, и его стройное, одетое в серое тело распрямилось, как брошенная веревка.

– Благодарю за добрые слова, лорд Этельферт. Но, – он оглядел собравшихся, которые сразу смолкли, – никому не нужно брать мои слова на веру или слова моих вассалов. – Я предлагаю вам выслушать того, кто сам был свидетелем поступков Элиаса и кому вам будет легко поверить. – Он махнул левой рукой в сторону ближайшей от него двери, в которую убежал паж. Мальчик вошел в зал, и в дверном проеме появились две женщины. Первой вошла леди Воршева, за ней, одетая в небесно-голубое платье, следовала девушка, оказавшаяся в ярком свете свечей.

– Милорды, – сказал Джошуа, – принцесса Мириамель – дочь Верховного короля.

Саймон, вытаращив глаза, смотрел на короткие пряди золотых волос, выбившихся из-под вуали и короны, – он не сводил глаз с такого знакомого лица, больше не обрамленного черными волосами, и чувствовал, как внутри у него все переворачивается. Как? Почему? Вот какой была ее тайна – ее подлая предательская тайна!

– Мария, – пробормотал он, когда она опустилась на стул, который уступил ей Гвитинн, сопроводив свой жест изящным поклоном, все снова расселись по своим местам, перебрасываясь удивленными фразами, и тут только Саймон вскочил на ноги.

– Ты, – сказал он Бинабику, схватив тролля за плечо, – ты… ты знал?! – Тролль хотел что-то ответить, потом состроил гримасу и пожал плечами.

Саймон взглянул через море голов на Марию… Мириамель… смотревшую на него печальными, широко раскрытыми глазами.