Трон из пепла

Поэтому Заяна снова спрятала свои эмоции, больше всего на свете ненавидя свое милосердие, как никогда нуждаясь, чтобы действиями руководило ее холодное, каменное сердце.

* * *

Заяна не почувствовала ничего, глядя в глаза Верховному Лорду. Она стояла неподвижно, сложив руки за спиной, там же, где выстроились остальные члены ее команды. Даже легкое возбуждение сковал холод, не покидавший ее с момента жуткого открытия в глубинах тех самых гор, в которых они жили веками.

Нерида заверила, что женщина безболезненно скончается раньше, чем они успеют запереть дверь. Заяне было все равно в том оцепенении, в которое она впала, чтобы пережить последний разговор с Мордекаем.

– Ты взяла то, что я тебе дал? – спросил Мордекай.

– Да.

Он оглядел ее с головы до ног горящими угрозой и восхищением глазами.

– Тебе известна его важность. Береги это ценой собственной жизни. Мне не нужно напоминать, что оно служит единственной цели и должно быть использовано в особом случае.

Заяна твердо кивнула:

– Клянусь жизнью, задание будет выполнено. Дакодес воплотится, и мы будем процветать.

Губы Мордекая скривились в змеиной усмешке.

– Превосходно. Знаю, ты не подведешь меня, Заяна.

Она не стала озвучивать, что делала это вовсе не для него. Не для злобных владык. И даже не ради ее сородичей.

Он продолжил:

– А когда вернешься с победой, больше не будешь носить титул делегата. – Хотя она и ожидала его следующих слов, они не произвели на нее никакого впечатления. Темная фейри не хотела этого. – Ты будешь известна всем как владыка Заяна.

По толпе пронесся ропот, когда собравшиеся услышали его отчетливое заявление, словно это было какое-то грандиозное зрелище. Мордекай нуждался в аудитории, свидетелях. Им это казалось честью. Но Заяна почувствовала лишь тяжесть новых оков и не желала уподобляться таким, как Нефра и другие. Напротив, хотела держаться от них как можно дальше. И представив, что по возвращении присоединится к ним, захотела бежать как можно дальше и быстрее, наплевав на то, что готовит ей неизвестность.

Под пристальными взглядами – кто-то смотрел с благоговением, кто-то с завистью, другие с чистой, пылающей ненавистью – она сделала то, что от нее ожидали. Поклонилась, принимая титул.

– Ты это заслужила, Заяна. И не только в битвах. Я уже долгое время наблюдаю за тобой. – Мордекай понизил голос, обращаясь только к ней, когда подошел на несколько шагов ближе. – Во тьме да восторжествуешь ты.

Заяна сглотнула, но, встретившись с его черными, как ночь, бездонными глазами, повторила:

– Во тьме да восторжествуем мы.

Он кивнул, и этого сигнала было достаточно, чтобы уйти. Она отвернулась и оглядела тех, кто собирался ее сопровождать: Тайнана, Амайю и Маверика. Драи и Селин здесь не было; они останутся внизу, присматривая за всем, чтобы доложить о происходящем в ее отсутствие. Ацелин и Келлиес вместе с Неридой приближались к месту встречи.

Амайя стояла наготове, вооруженная луком и стрелами, подобранными в соответствие с ее ростом и весом. Подарок от остальных за выступление и в знак того, что они приняли ее в свои ряды. Тайнан стоял рядом с ней, Заяна не преминула заметить его стремление сблизиться с ней после битвы, словно они образовали самую невероятную из искусных боевых команд с тех пор, как были вынуждены работать вместе, и приспешница с трудом завоевала его доверие. Это немного согревало ее ледяную грудь.

Затем взгляд остановился на Маверике. И он тоже посмотрел ей в глаза, жесткий и сосредоточенный. На мгновение она смирилась с тем фактом, что он присоединился к ним. Точно не зная почему, решила, что он может стать ценным участником, если ему удастся сдерживать свое невыносимое высокомерие. В его позе и взгляде не было ничего плохого. На самом деле Маверик смотрел на нее с тем же уважением, что все остальные. И она решила насладиться моментом, зная, что это вряд ли продлится долго.

– Удачи, Заяна.

Последние слова Мордекая стали для нее пустым звуком. Удача не имела никакого отношения к тому, что они собирались совершить. Она завоюет победу силой воли и сталью. Как это было всю ее жизнь.

* * *

Им не потребовалось много времени, чтобы заметить Ацелин и Келлиеса на окраине Далруна, стоящих рядом с безутешной фейри. Заяна не могла заставить себя почувствовать к Нериде хоть что-то, из-за печали, которая явно переполняла сердце женщины после обнаружения человека и участия в ее смерти. Но если бы была честной, то призналась бы, что после пережитого ужаса никак не могла избавиться от беспокойства, которое вынуждена была тщательно скрывать. Она не могла позволить себе проявить слабость. Здесь, снаружи, темная фейри как никогда зависела от холодной безжалостности, которую владыки выжгли и вбили в нее. Она должна была стать монстром, которого они создавали, чтобы довести дело до конца.

– До скорого, – пообещал Келлиес, и у нее слегка защемило в груди от звучавшей в его голосе неуверенности. Ацелин также казалась обеспокоенной под своей каменной маской.