Трон падших

Пульс Зависти участился, но лицо не выдало напряжения. Гнев не отступится от своего слова. Зависть повернулся к Эмилии и разыграл свой последний козырь.

– Я все еще пользуюсь благосклонностью королевы?

После ее коронации они говорили о том, что Эмилия у него в долгу. Тогда Зависть не планировал напоминать ей об этом в будущем, но сейчас собирался попросить ее об одолжении. Даже если это означало сжечь еще один мост и разрушить их дружбу, которая едва успела начаться.

Впрочем, казалось, что Эмилия находит все это забавным.

Зависть понял, что ей доставляет удовольствие раздражать мужа. Гнев придет в ярость, а потом вместе с супругой сполна насладится ею в спальне. Оставалось лишь надеяться, что этим голубкам хватит терпения дождаться, когда Зависть и Камилла покинут их дом.

– Помню, я еще тогда сказала, что это звучит угрожающе, – Эмилия. – Но я не могу выразить тебе свою благосклонность прямо сейчас. Мы с мужем обсудим этот вопрос, и я пошлю за тобой, как только мы придем к соглашению.

Ноздри Гнева раздулись от его же греха. Он не хотел, чтобы Зависть прошел по тоннелю, но Эмилия не была покорной супругой. Они могли спорить часами, и этот ублюдок наслаждался каждой бесценной секундой.

– Для вас приготовлены покои с освежающими напитками, – сказал Гнев.

С этими словами король демонов отпустил их кивком головы.

* * *

Несколько часов спустя, так и не получив весточки от своего проклятого брата, Зависть готов был на стену лезть. Камилла сидела на краю дивана и попивала чай. Ее губы изогнулись в нескрываемом восторге.

Зависть бросил на нее раздраженный взгляд.

– Я вам смешон, мисс Антониус?

– О, еще как!

– Рад, что развлек вас, – пробормотал он, чувствуя себя откровенно озлобленным.

– Я могу предложить вам более интересные способы скоротать время.

Зависть замер. У него перехватило дыхание.

Один взгляд на Камиллу подтвердил, что она с ним играет. Она проверяла, насколько он предан своему правилу одной ночи. Зависть принялся вышагивать по периметру комнаты, сжав челюсти.

Теперь, когда она это сказала, он не мог выбросить из головы все те ласки, которыми они одаривали друг друга прошлой ночью до самого позднего утра.

Разочарование росло. Ему, черт возьми, не стоит снова думать о том, чтобы прикоснуться к ней. Никогда.

– Ты извращенка, зверушка.

– Что тут скажешь? – весело парировала она. – Ты раскрываешь все лучшее во мне.

Зависть выдохнул. Отчасти Камилла его разозлила, отчасти позабавила. Проблема заключалась не в правиле одной ночи, а в том, что Камилла нравилась Зависти. И это было не просто телесное притяжение. Ее сообразительность, ее остроумие… она бросала ему вызов за вызовом, пробуждая потребность разгадывать загадки и разрабатывать стратегию. Побеждать.

Теперь она пользовалась той же тактикой, чтобы играть с ним.

– Вот черт.

Зависть увидел свое отражение в зеркале между двумя высокими стеллажами с оружием. Глаза у него блестели, щеки пылали, а волосы совершенно растрепались. Он столько раз запускал в них пальцы, что выглядел уже на грани безумия.

Или как в лихорадке.

– Это было предложение, – пропела Камилла ангельским голоском и усмехнулась.

Зависть закрыл глаза. Он не понимал, чем заслужил столь сладкое и жестокое наказание. Камилла вела грязную игру.

Джон Лили, смертный писатель XVI века, как-то сказал: «Ни в любви, ни на войне играть по правилам не выйдет». Вспомнив об этом, Зависть задумался, уж не на войне ли он.

Если так, у него не было шансов.

Вдруг в комнату резко постучались.

Зависть чуть не сорвал дверь с петель, пока открывал.

Но за ней стояли не королевский стражник и не слуга, а Эмилия собственной персоной. Она высоко подняла бровь и негромко спросила:

– С тобой все в порядке?

– Эмилия, я все еще пользуюсь твоей благосклонностью или нет? Единственное сокровище, которого у меня нет, – это время.

Она поджала губы и внимательно смотрела на него своими розово-золотыми глазами.

Зависть знал: Эмилия чувствует, что под сдержанностью он скрывает нечто важное. Казалось, его невестка обладала способностью видеть сквозь его маски. Но не все.

Он выжидал с тем же бесстрастным выражением. Камилла подошла и встала рядом. Зависть едва не взял ее за руку. Эмилия пристально посмотрела на него, а затем кивнула.

– Да. Я по-прежнему питаю к тебе особое расположение.

Ее взгляд переместился на Камиллу. Что-то мягкое промелькнуло у Эмилии на лице. Что-то, похожее на надежду. Или даже на счастье.

– Я даю вам разрешение искать Столпы.

– Ты всегда была моей любимой невесткой.

– Я твоя единственная невестка, – она закатила глаза. – Но… Гнев поставил одно условие, которое не подлежит обсуждению.

Улыбка Зависти застыла у него на лице. Он понял все еще до того, как Эмилия выбила почву у него из-под ног. Чертов брат, вечно лезущий в чужие дела…

– Вы должны следовать по тропе, которая проходит через отмель Полумесяца.

Про себя Зависть полил Гнева самой грязной руганью, какая только пришла ему на ум. На всех известных ему языках. Дважды. Только не отмель Полумесяца!

Вода на ней была волшебной. Любой, кто входил в нее, не мог говорить ничего, кроме правды.