Трон Принцессы

Подойдя к шкафу, я нашла его костюмы и классические рубашки. Щелкнув ножницами в воздухе, я принялась за работу. Я нарезала стейк на мелкие кусочки, а затем спрятал их в темных и незаметных местах в его шкафу, где он никогда не смог бы их найти. Если он так любил свое мясо, то было бы справедливо, если бы он тоже пах им.

Я никогда в жизни не совершала ничего столь коварного, и я начала испытывать приступы сожаления, когда последний кусок стейка был спрятан в углу устланной ковром гардеробной.

Это было глупо. Этот человек активно портил мне жизнь, а я всего лишь безобидной шалостью заставила его одежду плохо пахнуть. Это было инфантилизацией.

Я подошла к его ноутбуку, стоявшему на тумбочке, и открыла его. Для доступа требовался отпечаток пальца и пароль. Черт возьми. Я положила ноутбук обратно на тумбочку, гадая, не занимается ли Рэнсом в этот момент сексом с другой женщиной, и открыла его портфель. Вот — вуаля — наконец-то я нашла кое-что интересное. Оформление документации. Обо мне.

Я просмотрела страницы, поглощая как можно больше информации — в пределах разумного. Там была указана недельная зарплата Рэнсома — вау! — и описание работы, включая особые требования моего отца к нему. Мое сердце громко билось в груди. Я едва могла разобрать слова, прежде чем почувствовала головокружение и липкость. Я уже собиралась запихнуть бумаги обратно в портфель, когда стальной, хриплый голос пронесся по стенам, как пуля, пробив зияющую болезненную дыру в моей спине.

— Большая ошибка.

Развернувшись, я сжала ножницы в кулаке и попыталась нырнуть под его руку, чтобы броситься в свою комнату. Он поймал меня за талию, подхватил меня, как будто я была ребенком, и снова поставил перед собой. Я посмотрела на его лицо. Его зеленые глаза сузились в опасные щелочки. Его губы стали плоскими от гнева. Его фасад совершенства остался на месте, но его волосы были взлохмачены, а шея раскраснелась.

Где ты был?

Что ты делал?

Почему ты выглядишь таким светлым?

Лучший вопрос из всех — зачем мне это?

Я сунула ножницы в отверстия для пальцев, целясь лезвиями в его бедро. Он быстро поймал ножницы между пальцами, не отрывая от меня взгляда.

Покачав головой, он вздохнул. «Конечно, мы прошли через это».

Он вырвал ножницы из моей руки и бросил их на тумбочку позади меня. Я мельком увидела его ладонь. Она была окровавлена. Я заставила его истекать кровью. Почему-то я не чувствовала себя ужасно по этому поводу. Было приятно знать, что он, в конце концов, был из плоти и крови.

— Что ты делаешь в моей комнате, Братц?

Я сглотнула, чувствуя, как мое горло сжимается от глотка. Его лицо было близко. Слишком близко. Достаточно близко, чтобы я могла почувствовать вкус виски на его языке и привкус вишни. Мои губы скривились в отвращении, и я вся задрожала. Мне хотелось плюнуть ему в лицо. Он причинял мне все эти страдания из-за моего поведения и встречался с кем-то, кто пользовался ароматизированным блеском для губ?

И он сказал Таре, что у него есть стандарты!

— Шпионю, Рэндом. Что еще? — Я небрежно улыбнулась, разглаживая ткань его уже выглаженной рубашки. — Я хотела узнать кое-что о моем новом соседе.

— Узнала? — Он оттолкнул мою руку, его глаза были мертвыми и холодными.

Его тело было на одном уровне с моим. Мои бедра задели его колени. Я чувствовала, как его жар поглощает меня. Это пронзило мой позвоночник. Никогда еще я не чувствовала чужое тепло так близко к своему.

Впервые в жизни мне не хотелось убегать от мужчины. Это не имело никакого смысла. Я ненавидела мужчин. Мужчины вообще представляли для меня угрозу. А этот уже доказал, что способен причинить мне боль. Но что-то в Рэнсоме было незнакомым. Может быть, даже немного удивительно. Как ни странно, я как бы вышла из-за нашей ненависти друг к другу.

В лавине хаоса, которую он принес в мою жизнь, жила мера безопасности. Я знала, что он никогда не поднимет на меня руку. И наоборот, он защитил бы меня от любого вреда, который мог бы случиться на моем пути.

— Да. — Я облизала губы, не отступая ни на дюйм, не съеживаясь и не показывая ему, что он меня напугал. — Я, например, узнала, что ты встречаешься с двенадцатилетней девчонкой.

— Дафук? — прогремел он. Он выглядел с отвращением… но также и немного встревоженным? Как будто я его раскусила.

Господи, пожалуйста, не делай моего телохранителя педофилом. Мне придется убить его, и я действительно не хочу, чтобы это было на моей совести.

Я взмахнула волосами.

— Кто еще будет носить блеск для губ с вишневым вкусом? Давай, Рэндом. Не заставляй меня предупреждать власти.