Трон Принцессы

На следующий день Келлер позвонил, чтобы сообщить мне, что Рэнсом официально стал новым телохранителем Кайли Дженнер: он был слишком горяч, чтобы справляться с разговорами о Ла-Ла Ленде.

Он стал читать каждое слово в статье. Судя по всему, Голливуд теперь был одержим моим личным охранником после того, как он выследил папарацци.

В Техасе было едва одиннадцать утра, а у меня уже было четыре пропущенных звонка от светских львиц из Лос-Анджелеса, которые требовали знать, сможет ли Рэнсом работать на них в ближайшем будущем.

— … работал офицером контрразведки в наступательных операциях… — тайным тоном прочитал Келлер. — Это означает, что он пытался превратить вражеских агентов в двойных агентов или давал им ложную или вводящую в заблуждение информацию — разве это не круто?

Я изобразила зевок. По какой-то причине мне было стыдно и страшно признаться, что мне нравится Рэнсом, даже самому близкому другу.

— У него степень магистра машиностроения Массачусетского технологического института, — продолжил Келлер.

— Что, никакой докторской степени? Кто-нибудь может сказать "неудачник"? — Я фыркнула, покрасив ногти на ногах в неоново-зеленый цвет, отчаянно пытаясь казаться незаинтересованной.

Мы с Рэнсоном не разговаривали друг с другом после того почти поцелуя. Казалось, он снова замкнулся в своей враждебной оболочке.

Я услышала, как Келлер щелкнул мышью.

 — Здесь написано, что он холост. Двадцать девять лет. У него большой пентхаус стоимостью несколько миллионов в Чикаго.

— Какое фантастическое клише.

— Говорит наследница, живущая в особняке в Лос-Анджелесе. — Келлер усмехнулся.

— Бывшая Первая Дочь, — чопорно поправила я. — И, к твоему сведению, я плыву против течения. Я не ходила в школу Лиги Плюща, не выходила замуж за хорошего еврея и не открывала благотворительный фонд. Чтобы ты знал, я нонконформистка!

— Ага-ага. — Настала очередь Келлера зевать. — Ты уже трахнула его?

— Келлер!

— Это не «нет».

— Нет, нет, нет!

— Почему он все еще работает с тобой? Я думал, ты планируешь саботировать и заставить его уйти.

— Он более упрям, чем я, — признала я.

— Это впервые. — Наступила пауза, прежде чем Келлер сказал: — Знаешь, я думаю, что он станет популярным в Голливуде.

— Не думаю, что он задержится здесь, — сказала я с облегчением. При мысли о том, что Рэнсом следует за другой женщиной — красивой женщиной, — у меня в животе ползли змеи. Они сплелись в ядовитый клубок.

Мы повесили трубку. Я долго принимала теплую ванну, затем завила волосы и надела желтое мини-платье с отделкой крючком. Вчера вечером я скачала интервью с психологом о том, как лечить дислексию, чтобы не думать о Рэнсоме. Это было очень вдохновляюще, и у меня уже было много идей, как улучшить свою жизнь.

Когда я вернулась в спальню, возле моего ноутбука ждал USB.

Хм. Это странно.

Уверенная, что это было от моих родителей, я засунула его внутрь и увидела, как на экране открылось окно, содержащее аудиодокумент под названием «Речь подружки невесты.mp3».

Но когда я дважды щелкнула по нему, низкий, хриплый голос, наполнивший комнату, был безошибочно узнаваем.

Рэнсом.

Он записал для меня речь.

Я закрыла глаза. Спасибо.

Я надела наушники и позволила его голосу проникнуть в меня, спокойному и властному. Меня огорчило, насколько я потеряла фокус, слушая его. Как восхитительно сжимались мои бедра всякий раз, когда его голос касался моего живота. Мое дыхание стало тяжелым и прерывистым. Может быть, это была не такая уж плохая идея, что мы расстанемся всего через несколько месяцев.

Такое искушение никогда не имело счастливого конца.

Выучив речь наизусть, я, наконец, появилась в гостиной… только для того, чтобы встретиться с улыбающимся, ничего не замечающим Максом. У меня упало сердце.

Без Рэнсома?

Макс сидел на диване и читал одну из своих толстых научно-фантастических книг.

— Привет, Хэлли! — Он встал.

В этот самый момент я поняла, что мое увлечение Рэнсомом перешло черту любопытства и превратилось в нечто большее. Звериное и ужасное, из-под контроля.

Возможно, поняв мое огорчение и дезориентацию при виде его, а не Рэнсома, который, держу пари, прямо сейчас трахал другую женщину, Макс предложил пойти по магазинам. Мои родители все еще были в Вашингтоне, как и Гера.

— Тебе, должно быть, нужно захватить кое-какие предсвадебные вещи, верно? Подарки и прочее.

Я слабо кивнула, мой разум был за миллион миль отсюда. Только когда мы пошли по магазинам, я вспомнила, что на самом деле ничего не могла купить. Да и желания у меня не было, если уж на то пошло.

— Макс. — Я смущенно рассмеялась, когда мы выскользнули из машины. — У меня нет кредитной карты. Давай развернемся и пойдем домой.

Макс достал из кармана карточку, шевеля бровями.

— Только для экстренных случаев. Но улыбка на твоем лице для меня считается чрезвычайной ситуацией.

— Я не хочу, чтобы ты попал в беду.

Он был таким милым, таким здоровым, что я ненавидела себя за то, что не привлекала его. Что со мной не так? Зачем мне был нужен тот мужчина, который, вероятно, снова меня сломает?