Трон сломленных богов

Серебро в его глазах померкло, гнев рассеялся, сменившись беспокойством. Он кивнул и взял мою руку, холодный металл его колец согрелся под моими пальцами. Я подвела его к дивану, и мы сели лицом друг к другу. Самкиэль все еще был в своих доспехах – казалось, он их даже не замечал. Возможно, он был слишком сосредоточен на мне, чтобы обратить на них внимание, но сейчас это не имело значения.

– Прошлой ночью мне приснился сон, – сказала я, сжимая в руках лист бумаги, который сообщил мне, кто я такая.

– Да? Поэтому ты меня пнула?

Я коротко улыбнулась и положила документ между нами.

– Когда мы были в пещере, Тобиас сказал мне одну вещь, но произошло столько всего, что я не обратила на это внимания. Или просто не захотела в это верить. Не знаю. Но вчера вечером после… в общем, когда я уснула, мне приснилось, что я нахожусь в той самой пещере, а потом я услышала множество голосов. Они звучали как хор, повторявший одну и ту же фразу.

– Какую фразу?

Я положила листок лицевой стороной вверх и повернула к нему. Он наклонился вперед, вглядываясь в текст, в его глазах читалось замешательство.

– Что мы не родные. В этих бумагах написано, что она мне не сестра.

Самкиэль взял документ, чтобы внимательнее его прочитать. Он ничего не сказал, но когда посмотрел на меня, я увидела промелькнувшую в его глазах вспышку гнева. Всего неделю назад это меня бы опустошило и вынудило снова спрятать свое сердце за непробиваемой броней, но теперь все было иначе. Самкиэль не злился на меня – причиной его гнева было то, что кто-то посмел причинить мне боль. Он бы защитил меня от всего мира, если бы смог.

– Если это правда, если весь мой сон реален, то я видела кое-что еще.

Самкиэль ждал.

– Я видела кроваво-красную Луну в незнакомом мне мире. Возможно, это просто мои фантазии, потому что Каден заставлял нас изучать лунные циклы. Почему бы мне не увидеть во сне Луну? Но я услышала одно слово. То самое слово – равноденствие.

– Равноденствие?

Мои плечи поникли, и я сцепила руки в замок.

– Я не знаю, что это значит и имеет ли это значение, но также я видела три фигуры.

Самкиэль неестественно замер.

– Сколько фигур?

– Три. Я не видела их лиц, но они носили короны. – Его челюсти сжались, и я знала его достаточно хорошо, чтобы заметить беспокойство, омрачившее его черты. – Ты тоже их видел.

– И кроваво-красную Луну.

Я не стала спрашивать, почему он мне об этом не рассказал. Я не злилась. Последние несколько месяцев были настоящим хаосом, но сейчас мы наконец воссоединились. Каждый разговор с ним приносил мне непривычное чувство покоя.

– Хорошо, значит, теперь я тоже вижу пророческие сны? Добавьте это к моему списку странностей.

Уголки его губ дернулись вверх, но затем он задумался, потирая рукой подбородок.

– Неверра сказала, что в Йеджедине она слышала упоминание о большом небесном событии. Возможно, это и есть равноденствие. Но мы проверили: никаких масштабных небесных явлений в ближайшее время не предвидится. Ничего достаточно мощного, чтобы провести ритуал.

Я медленно выдохнула, пытаясь вспомнить детали сна. Теперь они казались такими туманными и далекими.

– Я не знаю, Самкиэль. Может, это был всего лишь сон, мой разум пытался осмыслить все, что произошло, и перепутал события. Но мои инстинкты подсказывают, что это все не случайно.

– Я не сомневаюсь в тебе, Дианна. Но Луна могла быть просто символом. Сны трактуются по воле того, кто их видит. Луна символизирует перемены и ход времени. А ты пережила много судьбоносных перемен и потрясений.

Я положила руку под подбородок и вздохнула.

– Какой ты умный.

Он робко ухмыльнулся.

– Ты снова флиртуешь.

– Думаю, это только начало.

Я потянулась за бумагами, но его рука сжала мою.

– Дианна.

– Да?

– Тебе следовало взять меня с собой. – Он пристально посмотрел на меня, и я опустила взгляд, глядя на лист бумаги под нашими руками. – Тебе не нужно проходить через это в одиночку.

Я пожала плечами.

– Я была не одна. Со мной пошла Неверра.

– Неверра была с тобой?

Он склонил голову набок и выглядел скорее любопытным, чем злым, но меня беспокоило кое-что другое. Я проигнорировала его вопрос, не в силах справиться с сомнениями.

– Это значит, что Габби не моя сестра? То есть я понимаю, на что смотрю, и знаю, что там написано, но…

– Это ничего не меняет. Ничего, Дианна. Она по-прежнему была, есть и всегда будет твоей сестрой. Той самой, с которой ты выросла, той самой, с которой ты прожила жизнь, той самой, ради которой ты была готова умереть, ради которой жила и за которую боролась. Кровное родство – не то, что делает семью семьей. Поверь мне.

Я ему верила. Самкиэль всегда говорил мне правду. Я наклонилась вперед, схватилась за его доспехи, притянула к себе и поцеловала. Один раз. Второй. Третий, и я отстранилась и снова села напротив.

– Теперь ты меня целуешь?