Трон Знания. Книга 1

Небольшое селение встретило леденящей кровь тишиной. Ветер бесшумно гнал облако пыли по безлюдной искривленной улице, кидал горсти мелкого песка в закрытые окна и двери, трепал стебли соломы, свисающие с крыш лачуг. Низкие заборы из кольев, вбитых в землю один подле другого, отбрасывали тени, вонзающие острые зубья в ухабистую дорогу.

Заглушив двигатель, Адэр наблюдал, как Анатан приваливает мотоцикл к частоколу, идет через двор дома, исчезает в темном дверном проеме.

Прошло пять минут, десять, Адэр заволновался – вдруг Анатан рассказывает другу о ночном конфликте. Приказав Малике оставаться в машине, выбрался из салона. Неожиданно завыла собака. По затылку колкой вереницей пробежали мурашки. Из ниоткуда возник ворон. Шумно взмахнув черным плащом, уселся на забор. Сверкнув глазом-угольком, то ли застонал, то ли тяжко вздохнул.

Сопровождаемый скорбным взором птицы, Адэр торопливо вошел в перекошенную калитку, в три шага пересек двор и почти вбежал в охваченную сумраком прихожую – в нос ударил запах свежих досок и цветов. Нащупал сбоку дверь – печально скрипнули петли. Переступив порог, споткнулся о ведро с водой.

В углу на зеркало наброшена черная ткань. Через пустую комнату протянулись два ряда скамеек, сколоченных на скорую руку. На одной сидели Анатан, ссутулившись, и старуха, комкая скрюченными пальцами половую тряпку. Анатан произнес безжизненным голосом: «Я… я просто не верю». И уронил голову на грудь.

Досадуя на свою нетерпеливость, заставившую ринуться в дом, Адэр рассматривал плавающие в ведре кроваво-красные лепестки. Еще жалел, что не начал проверку с этого прииска – кто теперь ответит на его вопросы?

Хлопнув ладонями по коленям, Анатан поднялся:

– Езжайте в контору. Я попрощаюсь с другом.

Проехав за Анатаном до окраины селения, Адэр проводил взором мотоцикл, уносящий понурого ездока к толпе людей на горизонте. Посмотрел на Малику – ее глаза влажно блестели. Повел машину в сторону горбатых гор, которые представляли собой нагромождение кряжей и хребтов, поросших реденьким лесом.

В ярком солнечном свете были четко видны скалы, лежащие с наклоном, как на полке, которой не хватило книг. В небо вонзались искривленные вершины, похожие на дымок потухшего костра. Серели вогнутые утесы, будто ветер нещадно бил их в самую сердцевину.

Через час Адэр остановил автомобиль у подножия горы. Из вытянутого, как казарма, каменного строения вышел худой, точно иссохший страж. От уголка губы к виску тянулся уродливый шрам, отчего казалось, что человек криво усмехается. Пустой рукав рубахи был заправлен за пояс штанов, из второго рукава торчала трехпалая кисть, обтянутая желтой кожей.

– Страж порядка прииска «Горный», – произнес человек и, выслушав Адэра, простонал: – Ну, сколько можно? – Затряс изуродованной рукой, указывая на контору. – Что тут каждый месяц проверять? – Зашагал к двери, бормоча недовольно: – Ездите, ездите. И горючего вам не жалко. – Резко обернулся. – А я ничем не могу помочь. Все документы в сейфе, ключа нет. О нашей беде слыхали?

– Что случилось с начальником? – поинтересовался Адэр.

Страж жестом позвал за собой и, обойдя здание, указал на тесную с острыми краями тропинку, взбегающую по склону горы:

– Оттуда сорвался. – Направил один из трех пальцев Адэру под ноги. – А сюда упал. Все внутренности отшиб. Крепкий был мужик, еще три дня мучился.

Адэр невольно сделал пару шагов назад:

– Где находится прииск?

– Вольный или смертников?

– Вольный.

– Две мили вверх и вглубь двадцать метров. Хотите посмотреть? Но сейчас там никого нет. Все на прóводах Лабичи.

Адэр с содроганием взирал на скалу. Он видел пять приисков, и надо бы глянуть на последний…

– Нести страховку? – с ехидцей в голосе спросил страж.

***

Малика подошла к мутному, в грязных разводах окну. Заложив руки в карманы штанов, Адэр неторопливо шагал к деревянной перегородке в конце длинного помещения. Справа вдоль стены стояли скамейки, слева – узкие, высокие ящики с дверцами.

Сзади семенил страж:

– Добросердечный был мужик. Как ни день, так мешок еды относил бандюгам. А взамен что? Когда – горстка камушков, маленьких, точно горох, а когда и шиш.

Адэр нахмурился. Еще один вопрос – зачем разбивать лагерь смертников на заведомо убыточном месторождении, – ответ на который он вряд ли получит.

Открыл сапогом дверцу ящика. На гвоздике – брезентовые штаны и куртка, внизу – ободранные ботинки на толстой двойной подошве с твердым и прочным на вид носком.

Страж вынырнул из-за спины:

– Рабочая одежда. А башмаки из самого Тезара. – Взял ботинок, перевернул. – Клеймо видите?

Адэр приблизился к перегородке. Возле нее лежали погнутые кирки, карабины, крючья, мотки истертого капронового шнура и обшарканной крученой веревки.

– Страховка. И все равно калечатся, бедолаги.

Адэр посмотрел в криво усмехающееся лицо. Еле сдержав брезгливую гримасу, отвернулся.

– У нас в селении каждый пятый инвалид. И вот что обидно – Лабичи днем и ночью как ящерица, а на тропе не устоял.

Адэр заглянул за перегородку – умывальник, стол, табурет, сейф и засиженное мухами окно.

Страж обвел камору рукой: