Трон Знания. Книга 2

Хозяин быстро взял себя в руки, закинул мешок на пол (внутри тренькнули стеклянные банки) и, добродушно улыбнувшись, спросил на слоте:

– Жарко?

– Жарко, – кивнул Адэр и отставил стакан.

– А эта дурёха собралась варенье варить.

Страж, склонившись над кустами, щёлкал садовыми ножницами.

Выйдя на крыльцо, Адэр крикнул:

– Мебо, брось ерундой заниматься. Пошли яблок нарвём. Разана варенье сварит.

В саду было душно. Валиан каждое утро качал воду из скважины и мыл из шланга деревья, чтобы на плодах не было червей. В густой тени крон земля целый день парила и просыхала только к вечеру.

Мебо примерялся, как лучше приставить к яблоне лестницу. Адэр ходил кругами, не заботясь о грязи, липнущей к босым ногам.

– Зря вы с яблоками затеяли, – сказал Мебо. – Так недолго тепловой удар схватить.

– О пьющих деревьях – это правда? – спросил Адэр.

– Моя мама всё время предупреждала меня. Она бы не стала мне врать.

– Тиваз не хотел, чтобы я знал об этом. Зачем ты выдал тайну климов?

– Я хоть и клим… наполовину клим… но свой народ я совсем не знаю. И старейшину не знаю. И что у него на уме – не знаю.

– Что рассказывала твоя мать?

Мебо сел на нижнюю ступеньку лестницы, вытер со лба пот:

– Рассказывала, как возвращалась с селянами с покоса, а один паренёк решил срезать путь. Втиснулся между деревьев, а с другой стороны посадки вышел дедом. Деревья выпили время, отведённое ему на жизнь. Она пролетела, как сон, в котором он похоронил родителей, женился, вырастил детей, дождался внуков, а потом зажмурился от солнца и проснулся.

– Ты догадался, что в степи лежит моранда. Где ты видел этих зверей?

– Здесь. В посёлке. Коты и собаки вмиг исчезали. Те, что на цепях сидели, выли адски. Поэтому сейчас на цепь их никто не сажает. Люди прятались. А моранды побродят, побродят по улицам и уйдут. И всё равно было жутко.

Щенок заворочался на руках, запищал. Адэр прижал его к животу. Зверёныш уткнулся в рубашку носом и затих.

– У меня есть советник, маркиз Ларе. Доктор Ярис Ларе. Слышал о таком?

– Знаю только, что советник.

– Он как-то говорил, что у ветонов очень высокий болевой порог. То, что я увидел здесь, перечёркивает его слова.

– Ветоны умеют терпеть боль. Это правда. А климы её не чувствуют. Хотите – верьте. Хотите – нет. Это наша сила и наша беда. Боль – это крик о помощи, сигнал к действию. Если вовремя не отреагировать, можно умереть. Мы этот крик не слышим.

– Как спасаетесь?

– Молимся. Больше ничего сказать не могу.

– Хочешь остаться в Зелейнограде?

– Нет.

– Так категорично?

– Голос стража заглушает во мне голос земледельца. С этим бороться бесполезно.

– А теперь скажи, Мебо… Куда ты бегаешь каждую ночь?

Мебо опустил голову.

– Женщину нашёл?

– Нет.

– Так куда?

– На встречу.

– С кем?

– Со стражами.

– Сколько их?

– Двенадцать.

– Где они?

– Здесь.

Адэр осмотрелся, но никого не увидел:

– Кто их прислал?

– Малика.

Адэр вновь посмотрел по сторонам и проговорил громко:

– Мы возвращаемся в замок.

Хозяева были ошарашены.

– Уходите, значит, – мямлил Валиан, наблюдая, как Адэр закрепляет ложе с щенком на поясе, а Мебо складывает в котомку еду. – Чего вдруг так скоро? Утром не хотели, сейчас захотели.

– Иди корову подои, – сказала Разана мужу. – Зверёнышу надо свежее молоко.

– Не надо, – отозвался Адэр. – У нас молока полная бутылка.

– Иди, Валиан, иди! – прикрикнула Разана и подтолкнула супруга к выходу из кухни. – Мебо, сынок… чай мы вам не угодили?

– Всё хорошо, тётка Разана.

– А чего же вы не по-людски? Ты же знаешь, сынок, наши обычаи. Нельзя уходить, не простясь со старейшиной.

– Извинись за нас.

– А нам-то как быть? Люди засмеют. Скажут, Разана и Валиан плохо привечали. Скажут, голодом морили, работать заставляли. И на кой ты в этот кустарник полез? Говорила же: пущай растёт себе на здоровье.

Мебо закинул котомку за плечо, поцеловал Разану в щёку:

– Спасибо за приём.

– А я тесто замесила, – бормотала она, шагая через комнаты за Адэром и Мебо. – Малинки на кисель нарвала…

Перед домом собралась толпа: млад и стар (остальные трудились на полях и в садах). При появлении на крыльце Адэра и Мебо понеслись крики на местном языке: «Мебо! Ты плюёшь своему народу в душу». – «Я радовался, когда ты вернулся, Мебо. А ты, сука, с этим подонком уходишь». – «Я с тобой нянькалась, а надо было придушить тебя в люльке…» – «Ты не клим…» – «Тезарский прихвостень…»

Страсти накалялись.

Адэр окинул взглядом стариков. Посмотрел на прижавшихся к их ногам детишек и уселся на ступени:

– Подождём Тиваза.

Долго ждать не пришлось. Заслышав ржание лошадей, толпа отхлынула от забора. Тиваз спешился, ещё пятеро молодых людей остались сидеть верхом.

– Так не делается, Мебо! – возмутился старейшина, шагая через двор.

Страж отвёл его в сторону, принялся что-то объяснять. Но Тиваз оттолкнул его, взмахнул рукой, улица мгновенно опустела, и лишь лошади продолжали бить землю копытами.

– У нас есть обычай, – проговорил Тиваз, обернувшись к Адэру. – Перед расставанием старейшина выпивает с гостями по бокалу вина, чтобы погладить дорожку. Не откажете старику в такой мелочи? – И, не дожидаясь ответа, дал знак одному из всадников.