Трон Знания. Книга 2

Лилан перетащил вазу на верхний этаж и долго спорил с Вельмой, где лучше поставить цветы: у двери или возле окна. Потом придрался к оформлению букетов в гостевой зале и не успокоился, пока не поменял местами пару бутонов. Через час Лилан и Вельма сидели в кафе напротив гостиницы и, перебивая друг друга, рассказывали о каверзных ситуациях, в которых им случалось побывать.

Когда перед гостиницей, освещённой скупыми лучами солнца, остановились два роскошных автомобиля, Вельма побледнела:

– Приехали… – Поправила волосы. – Как я? Нормально?

Лилан пожал ей руку:

– Не волнуйся!

Вельма вскочила, одёрнула тёмно-синее платье с белым строгим воротничком, похлопала себя по щекам:

– С Богом! – И, вскинув голову, вышла из кафе.

Она никогда ранее не встречала человека такой удивительной наружности: ярко-рыжие волосы, белёсые брови и ресницы, в крупных веснушках лицо и даже уши. Если бы не дорогой костюм и бриллиант в галстуке, она приняла бы важного гостя за сельского парня. Гость заговорил, его голос заскрежетал как лёд под полозьями саней и перечеркнул в воображении образ простолюдина.

– Князь Дамир Плутай, – представился он и указал на своего спутника. – Граф Стефан Бариз.

Граф в это время рассматривал ковёр с выпуклыми цветами. При упоминании своего имени повернулся и, картинно проведя растопыренными пальцами по тёмно-каштановым прядям, снисходительно кивнул.

Вельме не понравился его колючий взгляд. Заглушив неприязнь, она обворожительно улыбнулась и присела:

– Добро пожаловать в «Дэмор»! Позвольте узнать, из какой страны вы приехали?

– Из Тезара, – ответил князь Плутай.

– Вам нужны комнаты для прислуги?

– Нет.

Граф Бариз облокотился на конторку:

– Если согласишься потереть мне спину, я сниму весь этаж.

Вельма достала из ящичка сложенный листок и протянула графу.

Он глянул искоса:

– Что это?

– Список постоялых дворов и гостиниц Ларжетая.

Князь Плутай улыбнулся:

– Граф пошутил.

– В таком случае я ознакомлю вас с правилами.

– В этом гадюшнике есть правила? – произнёс граф, рассматривая люстру из маншеровского стекла.

– Стефан, довольно, – миролюбиво бросил князь и вновь улыбнулся Вельме. – Мы слушаем.

– Проституток не водить. Спиртные напитки не распивать. Не сквернословить…

Когда слуги подхватили чемоданы, а гости пошли вслед за ними на верхний этаж, Вельма набросала на листе несколько слов и отослала посыльного к Малике в замок.

***

Для Ларжетая начались непривычно шумные дни. В столицу прибывали иностранцы: представители ювелирных контор и частные лица, получившие разрешение посетить выставку-аукцион. Стекались народные умельцы, цирковые труппы, бродячие музыканты и другая разношёрстная публика. Стражи, стянутые со всего Порубежья, встречали путников на подступах к городу. Подозрительных типов разворачивали обратно, селянам и артистам объясняли, где находятся отведённые для торговли и выступлений места, и предупреждали о суровом наказании за нарушение порядка.

Не только гостиница «Дэмор», но и другие гостевые дома и постоялые дворы превратились в муравейники. Магазины работали допоздна, двери кафе и трактиров не закрывались до глубокой ночи, лоточники и рыночный люд забыли о сне.

Иностранцы, напуганные пустошью и нищими посёлками, первое время покидали гостиницы с опаской. Отсутствие на улицах беспризорников, бродяг и прочих сомнительных личностей – их удивило. Радушие и вежливость жителей столицы – порадовало. И уже через день или два гости города совершали променад, не оглядываясь беспрестанно и не вздрагивая при каждом резком звуке. Чувствуя себя в безопасности, они не подозревали, что их жизнь охраняет тайная гвардия главного стража страны Крикса Силара.

В постоялых дворах и гостиницах под видом мелких чиновников крутились невзрачные люди. В кафе и трактирах сидели малопривлекательные девицы. В подворотнях топтались симпатичные, опрятно одетые подростки. Среди говорливой и весёлой толпы прохаживались улыбчивые юнцы. Ночью на скамейках миловались «влюблённые парочки». Тайные агенты Крикса, завербованные с помощью бандита…

Если бы гостям Ларжетая сказали, что столицу бывшей колонии очистил от сброда всего один человек и сделал он это в кратчайшие сроки, за месяц – они бы не поверили. Крикс и сам до конца не верил, что Хлыст действовал в одиночку, и даже не догадывался, к каким ухищрениям тот прибегал.

Первые три дня Хлыст привыкал к большому городу и присматривался. Шатался по дворам, паркам, дешёвым забегаловкам. Слонялся по базарам. Сидел на приступках магазинов и постоялых дворов. Когда смеркалось, отправлялся в тёмные кварталы и, затаившись, наблюдал за ночной жизнью бедноты. На четвёртый день Хлыст приступил к сортировке горожан на полезных, бесполезных и опасных.

Подростки режутся в карты – полезные. Прыгают с деревьев, мутузят другу друга в подворотне, гоняют на крышах голубей, мчатся на велосипедах на заднем колесе, удирают от дворника – полезные! Девчонки ругаются в очереди, торгуются до хрипоты с продавцами, раздают оплеухи приставалам… – ценные особы. Сколько же их, и все не у дел!