Трон Знания. Книга 2

После обеда Адэр выехал на дорогу, выложенную гранитной брусчаткой. Потянулись селения общины тезов: более-менее чистые улицы; ухоженные палисадники; дома из песчаника; на крышах флаги Порубежья, прикрепленные к древку по всем правилам. Завидев автомобиль, селяне кланялись, будто догадывались, кто в ней сидит.

На закате вдали появились огни большого города. И уже через час машина покатила по гулкой мостовой Зурбуна. Уличные фонари на кованых столбах давали достаточно света, чтобы рассмотреть старинные каменные дома, овальные площади с фонтанами и скульптурными ансамблями, зазывал возле дверей ресторанов, горожан, гуляющих по аллеям и тротуарам. Сбоку машины проплыло солидное двухэтажное здание; возле входа два флага — Тезара и Порубежья. Вероятнее всего, ратуша. Рядом с ней возвышалась гостиница «Тез».

Приоткрыв окно, Адэр с жадностью ловил обрывки фраз на родном языке. В душе появилась гордость за свою нацию. Даже в этом забытом Богом мире есть люди, которые смогли сохранить частичку далекой родины — светлой, доброй, теплой. И в то же время Адэр опасался быть узнанным или, не дай Бог, в фойе престижной гостиницы встретить соотечественника: неподобающий для правителя костюм и внешний вид попутчиков вынуждали кружить по городу в поисках неприметного постоялого двора.

Адэр смотрел по сторонам, а проплывающие за окном картины уныло сообщали, что центр Зурбуна и элитные кварталы остались позади — улочки сжались, дома сплющились, фонари горели через один, редкие прохожие шли семимильными шагами, словно их кто-то преследовал.

Автомобиль миновал неосвещенную площадь — единственное черное пятно в городе, — проехал перекресток и затормозил перед ветхим двухэтажным зданием с вывеской «Приют желаний».

Лайс выбрался из салона, взбежал по невысокой лестнице и скрылся за давно некрашеными дверями. Прошла минута, две… Адэр уже хотел выйти из машины, как внимание привлекла парочка — мужчина и женщина. На обоих длинные плащи, на головах капюшоны… маски скрывали верхнюю часть лиц. Парочка торопливо перешла дорогу и юркнула в двери постоялого двора.

Адэр поймал на себе озадаченный взор Малики и уловил краем глаза еще одного человека в плаще. Явно избегая встречи с кем-то, человек вынырнул из темного переулка, взлетел по ступеням и вбежал в обшарпанные двери. Вскоре к дому подошла шумная компания молодых людей — плащи перекинуты через плечо, маски сдвинуты на макушки. Юноши постояли на верху лестницы, посмеялись, надели плащи, закрыли масками лица и вошли вовнутрь.

— Я заночую в машине, — подал голос Эш.

— С чего вдруг? — спросил Адэр.

— Здесь еще не знают, что вы отменили Указ Могана. Не хочу рисковать.

Адэр усмехнулся. Рисковать? Чем? Где? На этом островке доброжелательности и спокойствия?

Посмотрел на отражение отставного командира в зеркале заднего вида:

— Думаешь, узнают?

— Уверен. И буду честен — от отмены Указа нам ни холодно, ни жарко. Не знаю, что должно произойти, чтобы ветоны решились выйти из резервации.

— Людей много погибло?

— Достаточно. В первые годы. Мы ведь, дураки, не сразу сообразили, что значит — вне закона, — сказал Эш и отвел взор.

Наконец вернулся Лайс. Усевшись сзади, произнес:

— Там везде ваши портреты. А еще хозяин сказал, что если вы любите тишину, то лучше поискать другую гостиницу.

— Что здесь будет? — поинтересовался Адэр, хотя знал ответ: местный бал-маскарад.

— Торги.

— Торги? — переспросил Адэр, решив, что ослышался.

— Да, торги. Хозяин сказал, что это очень шумная вечеринка.

Адэр оглянулся:

— Так торги или вечеринка?

Лайс пожал плечами:

— Я не понял. А еще сказал, что места в обеденном зале проданы, и вам придется ужинать в комнате.

Адэр побарабанил пальцами по рулю. Горожане, все без исключения, знают его в лицо, если даже в обшмыганной забегаловке висят портреты. От Зурбуна и до замка селений больше нет, и нет желания ехать по пустоши ночью.

— Узнай, где можно купить плащи и маски, — промолвил Адэр.

— Этим добром весь диван завален, — отозвался Лайс. — Хозяин продает или сдает их — не знаю.

Адэр протянул ему деньги:

— Эшу и мне.

Немного погодя автомобиль поехал в обратном направлении, миновал перекресток и свернул на темную площадь. Свет фар уперся в одноэтажное кирпичное строение с вытянутыми окнами: ставни закрыты; почерневшая дверь с медной ручкой-крендельком заколочена досками крест-накрест; на крыше конек — какая-то птица. Адэр выключил фары — машину обступил полумрак.

Открыв багажник, Эш снял форму защитника, натянул одежду простолюдина, спрятал кинжал в сапог. Застегивая плащ, Адэр наблюдал за Маликой. Она стояла на коленях перед заброшенным зданием и шарила ладонями по гранитной брусчатке. Моранда обнюхивал ручку-кренделек.

— Что потеряла? — спросил Адэр и, не дождавшись ответа, приказал: — Лайс! Помоги.

Страж направил тусклый луч фонаря на гранит. Малика не искала… она гладила камни…

Адэр накинул на голову капюшон, подошел к Малике:

— Что делаешь?

— Больно…

— Малика… посмотри на меня.

Она подняла влажные глаза.

— Что у тебя болит? — спросил Адэр.

— Чья-то боль, как осколки в сердце.