Трон Знания. Книга 4

Жрецы стояли возле открытой арочной двери и в полной задумчивости смотрели на площадь. Над раскалёнными камнями клубилась фиолетовая дымка, и фигуры религиозных служителей окружал тусклый ореол. В другом конце храма низложенный хазир упирался руками в стену, словно толкал её перед собой.

Войдя в зал, Малика зажмурилась — даже сквозь чаруш свет резал глаза.

— Не отставай, — прошептал Иштар и, устремившись к жрецам, крикнул: — Пришло время называть шабиру по имени!

— Не спеши, — произнёс Шедар.

Иштар и Малика замерли на месте.

— Тебе нужен был знак? — проговорил Иштар.

Шедар поцеловал письмена на стене и пошагал к брату:

— Ошибаешься. Знак нужен тебе. Моей коронации ничто не мешало.

— Я видел его. Мою шабиру зовут Эльямин.

Малика уставилась на Иштара, не в силах понять, что он задумал.

— Она произнесла другое слово, — возразил Шедар.

— Всевышний проверял мой ум и смекалку.

— Где этот знак? — вклинился в разговор верховный жрец.

— Чтобы показать, ей придётся снять чаруш.

— В храме? — промолвил Шедар и, раскинув руки, обернулся вокруг себя. — В обители истинной святости?

— Можем вывести её на площадь, — предложил Иштар.

— Я не лошадь, — сквозь зубы процедила Малика.

— Ты в своём уме? — возмутился Шедар. — Чтобы все увидели, как мы нарушаем традиции?

Малика заметила, как Иштар бросил взгляд на Хёска — еле заметное движение зрачков, — но было в нём что-то странное, не соответствующее словам Иштара о собственной незначительности.

— У нас нет закона, который запрещает женщине снять в храме чаруш, — в ту же секунду произнёс верховный жрец и неторопливой походкой двинулся к Иштару и Малике. Служители безмолвной стаей последовали за ним.

— Конечно, нет, — подтвердил Шедар, печатая шаг. — Он был не нужен, потому что есть закон, который запрещает женщине входить в храм.

— В нём не говорится, что этого нельзя делать шабире. Поэтому мы разрешили ей войти. И раз нет другого закона, она может снять чаруш.

— Ты это серьёзно? — воскликнул Шедар.

— За десять лет правления ты ни разу не подумал, что не мешало бы такой закон принять. Я не могу за минуту исправить твою ошибку, — произнёс Хёск и остановился в шаге от Малики. — В любом другом месте действует закон, предписывающий иностранкам и иноверкам закрывать лицо.

Малика кивнула:

— Я знаю. Альхара хороший наставник. Жаль, что его нет рядом. Я бы хотела, чтобы он и в дальнейшем предостерегал меня от ошибок.

— Где находится знак? — поинтересовался Хёск, пропустив её слова мимо ушей.

— На виске, — ответил Иштар.

Малика задержала дыхание. Родинка… Чёрт побери… Родинка, похожая на остроконечную звёздочку.

— Кто не желает в этом участвовать, может удалиться, — промолвил Хёск.

Жрецы не тронулись с места.

Шедар подошёл к Хёску. Повернувшись к Малике, скрестил на груди руки:

— Мы ждём, шабира.

Она сняла с шеи зажим, стянула с головы накидку. Появилось чувство, будто она стоит перед мужчинами голая. Её бросало то в жар, то в холод. Реальность напоминала забытый кошмар, вдруг воплотившийся в жизнь. Межгорный провал, ветхая лачуга, в полумраке кучка беглых преступников… Молчат и прерывисто дышат. Глазеют как изголодавшиеся псы.

Малика невольно посмотрела через плечо. В тёмном углу должен сидеть Вайс — племянник Крикса, — но там никого не было. Она запрокинула голову и зажмурилась от яркого света. Воздух Ракшады сводит с ума…

Первым отозвался Шедар:

— Ты хочешь сказать, что шабиру выбрал Всевышний?

— На висок смотри! — произнёс Иштар резко.

— Звезда, и под чаруш её не видно, — промолвил Хёск. — Шабира! Отныне тебя зовут Эльямин.

Горя желанием побыстрее закрыть лицо, Малика дрожащими руками теребила накидку, но никак не могла найти её краешек.

— Иштар Гарпи! — прозвучал голос Шедара. — Ты — кровь моего отца. У тебя такой же искромётный ум. Меня же он научил никому не доверять. Твоя шабира отказалась от ритуала чести. Отказалась принимать истинную веру. И раз уж она стоит перед нами с неприкрытым лицом, я требую позвать Зрячих. Я хочу, чтобы они подтвердили её честность и непорочность.

Иштар сузил глаза:

— И это будет твоё последнее требование.

Двое служителей скрылись за потайной дверью. Хёск жестом попросил остальных пройти в центр зала.

— Ты сказал, что всё позади, — прошептала Малика, еле поспевая за Иштаром.

— Я так думал.

— Кто такие Зрячие?

— Это Зрячие. Один видит прошлое, второй будущее, третий настоящее, четвёртый сокровенное. Если ты от меня что-то скрываешь — самое время открыться.

Малика прижала ладонь к груди. Под кулоном в виде головы тигра лихорадочно забилось сердце. Безумные ритуалы, опьяняющие рассудок благовония, какие-то Зрячие — всё это походило на хорошо продуманный спектакль. Даже конфликт братьев казался наигранным. Вдобавок ко всему настораживали переглядывания Иштара с Хёском.

— Почему Шедар здесь? — поинтересовалась Малика.

— Я доверил ему подготовку моей коронации.

— Он делает всё, чтобы коронация не состоялась.

— Он кровь моего отца. Не смей думать о нём плохо. — Иштар покосился на Малику. — Откроешь мне свои тайны?

— Только после тебя, — ответила она. — Где мои люди?

— Они под присмотром.