Тропа глупца (СИ)

Будь Тишайя постарше, она смогла бы успокоить мать, договориться с ней и понять, что эта немолодая уже и повидавшая всякое женщина просто хочет защитить свою девочку, что она напугана произошедшим и сбита с толку… Но что могла знать и понимать соплячка, опьяненная своей силой и могуществом? Она насмерть разругалась с матерью, собрала вещи и ушла из родного дома для того, чтобы отправиться в погоню за известностью.

И девушка не пошла, а побежала! Слава о непобедимой и прекрасной воительнице разнеслась по городам и весям. Графы и герцоги приглашали ее в свою свиту, именитые мечники бросали вызов или предлагали свою любовь. Последнее она иногда принимала, от первого отказывалась.

Когда двадцатидвухлетняя Тишайя впервые встретила Антэрна, она, в общем-то, оставалась все тем же ребенком, порядком испорченным к тому же. И даже то, что Антэрн оказался первым противником, способным одолеть ее, да еще не получив при этом ни царапины, ничуть не прибавило Серебряной Молнии ума. Странный молодой человек, выспрашивающий про какого-то Дракона, не заинтересовал ее, купающуюся в море обожания, сопровождаемую многочисленными друзьями и поклонниками, наслаждающуюся своей великолепной взрослой жизнью. Ей понравилась его умение махать мечом, но не более того. А так как этот воин не пожелал войти в свиту восторженных воздыхателей, то очень скоро Тишайя выбросила его из головы.

Все закончилось довольно прозаично.

Во время пьянки Тишайя повздорила с одним из Красных Псов, высказала все, что думает о воине по прозвищу Овчарка — их лидере, а затем покалечила оппонента.

Красные Псы узнали об этом и затаили злобу. Они прекрасно знали, что сильнейшая женщина-воин Семи Королевств не по зубам никому из группы. Если, конечно же, драться один на один.

Именно поэтому честной схватки не было — наемники подкараулили ее одной безлунной ночью. Тишайя тогда была изрядно пьяна — она вообще пристрастилась к вину, — а потому вместо того чтобы поступить разумно и сбежать, она ввязалась в драку. Убила двоих или троих, но остальные взяли числом, оставив истекающую кровью поверженную воительницу умирать в сточной канаве.

Тишайя не помнила, кто ее извлек оттуда, отмыл и обработал раны, которых, кстати, было много — одной рукой дело не ограничилось. Но когда она пришла в себя, первое, что Серебряная Молния увидела, было лицо Антэрна. Спокойное и непроницаемое, как при их первой встрече. Он сидел на стуле рядом с ее кроватью и сосредоточенно читал какую-то книгу.

От этого странного воина Тишайя и узнала, что все друзья и поклонники, едва услышав о поражении своей непобедимой героини, разбежались, растащив заодно все, что только смогли. После этого он безжалостно сообщил, что левая рука Серебряной Молнии мертва и та никогда не сможет взять в нее ничего, тяжелее ложки, да и то, если очень, ну просто очень сильно повезет.

Но самое страшное ждало впереди, когда Тишайя, по праву гордившаяся своей редкой красотой смогла — в сопровождении сиделки — подойти к зеркалу.

Тело, за обладание которым мужчины готовы были рвать друг друга зубами, теперь уродовали багровые, дышащие жаром и истекающие гноем рубцы. Один — кривой от левой груди и до ключицы. Второй — ровный, горизонтальный, идущий через плоский животик. К этому добавилась изуродованная рука и многочисленные синяки, ссадины и порезы.

Умом она понимала, что если удастся выкарабкаться, то раны заживут, оставив шрамы, синяки сойдут, а порезы со ссадинами — так это вообще ерунда. Но то ум.

Тишайя до сих пор не могла понять, каким образом Антэрн узнал о том, что она собиралась сделать, и ворвался в комнату за несколько мгновений до того, как трясущаяся от лихорадки и дико ревущая женщина пронзила себе сердце кинжалом. Мечей у нее не было, Псы забрали их в качестве трофея.

Антэрн не только перехватил руку, готовую прервать непутевую жизнь хозяйки, но и сумел успокоить, найти нужные слова. Он предложил сделку: если в течение тех месяцев, что потребуются Тишайе для восстановления, он не вернет мечи, то та вольна распоряжаться своей судьбой, как пожелает. Если вернет, то она поклянется, именем отца и матери, Богом и вообще всем, чем только можно, что найдет в себе силы остаться в этом мире.

Именно этого Тишайе и не хватало — человека, который не отвернулся от нее, который остался рядом, хотя, в общем-то, делать ему этого было совершенно незачем. И хотя на словах ее ответ был резким и грубым, в душе девушка благословляла странного воина. И он это понял.

Уже на следующую ночь Антэрн пропал, а Серебряная Молния, давшая зарок победить болезнь, вступила в смертельную схватку с лихорадкой. Она то проваливалась в забытье, несущее кошмары, то возвращалась к боли, разрывавшей тело. Это был тяжелейший бой в ее жизни, победить в которой, казалось, не получится — гной тек из ран, не переставая, а жар удавалось сбить лишь ценой неимоверных усилий. Но дни шли, сменяя друг друга, и мало-помалу мечница стала выздоравливать.

Она превратилась в скелет — пародию на саму себя годичной давности, но упорно цеплялась за жизнь. А затем Антэрн вернулся.