Тропа волка

— Ну что ж, он так и сказал. Он везет документ Луке.

— А как же бригадир?

— Ким разве не сказал тебе? Он собирается продать его арабским фанатикам или кому-то из Ирана.

— Мы можем остановить их в Осло?

Диллон взглянул на часы.

— Судя по всему, сейчас они собираются сесть. Ты представляешь себе, сколько времени уйдет на то, чтобы по мидовским каналам связаться с норвежским правительством? Нет, Анна, они намного опережают нас.

— Тогда остается итальянское правительство и власти Палермо.

Диллон закурил.

— Это лучшая из шуток, которые я слышал за последнее время. Мы говорим сейчас о доне Джованни Луке, самом влиятельном человеке на Сицилии. По его приказу там убивают судей.

Анна была расстроена — об этом было нетрудно догадаться по ее побледневшему лицу.

— Мы не можем отпустить их просто так, Диллон, Моргана и эту лицемерную стерву.

— О да, она сыграла свою роль отлично, не правда ли? — Он слабо улыбнулся. — Меня она обвела вокруг пальца.

— Плевать мне сейчас на твое мужское самолюбие, речь идет о жизни бригадира.

— Согласен, девочка. Свяжись снова с Управлением и объясни им, что тебе надо поговорить с майором Паоло Гаджини из итальянской разведки в Палермо. Он проявит больше интереса к этому делу. В конце концов, именно он сообщил Фергюсону об этом «Чунцинском соглашении». Кроме того, из того досье, которое ты показывала мне, видно, что он является и экспертом по Луке. Посмотрим, что он сможет придумать.

— Правильно, это хорошая мысль.

Она сняла трубку и принялась за дело, а Диллон вышел на террасу, закурил сигарету, задумчиво глядя на дождь.

Он слышал доносившийся до него голос Анны, говорившей по телефону, но его мысли были далеко. Он думал о Фергюсоне и о том, что может случиться с ним в Иране. Это была страшная тема для размышлений. Странно, но только в нынешней отчаянной ситуации он понял, что испытывает к бригадиру чувство искренней привязанности. О Моргане он думал с холодной яростью, а что касается Асты…

К открытой стеклянной двери подошла Анна.

— Я связалась с Гаджини в Палермо, проинформировала его о ситуации, и он хочет поговорить с вами.

Диллон вошел в комнату и взял трубку.

— Гаджини, я слышал о вас много хорошего, — сказал он по-итальянски. — Что бы вы посоветовали нам сделать?

— Я тоже слышал о вас, Диллон. Вы знаете, какие у нас здесь порядки — мафия повсюду. Если брать распоряжение суда об аресте, а это совсем не просто, уйдет куча времени.

— А как насчет пограничников и таможенников в аэропорту?

— Половина из них на содержании у мафии, как и полиция. О первом же моем официальном шаге Лука будет знать через пятнадцать минут.

— Но все же что-то вы можете сделать?

— Дайте подумать. Через час я позвоню вам.

Диллон положил трубку и обратился к Анне:

— Он перезвонит через час. Обещал подумать, что он может сделать.

— Какая чушь! — проговорила Анна. — Все, что нужно сделать, это послать на аэродром наряд полиции.

— Ты никогда не была на Сицилии?

— Нет.

— А я был. Это совсем другой мир. В ту же минуту, когда Гаджини подаст в полицию официальный запрос о встрече самолета, кто-то снимет трубку и сообщит об этом Луке.

— Даже из Управления полиции?

— Особенно из Управления полиции. Рука мафии дотягивается куда угодно. Это тебе не Скотланд-Ярд, Анна. Если Лука почувствует, что у него возникают проблемы, он тут же свяжется с Морганом и велит ему лететь куда-нибудь еще. Возможно, прямо в Тегеран, а этого мы хотим меньше всего.

— Так что же нам делать?

— Ждать, пока позвонит Гаджини, — сказал он, повернулся, и опять вышел на террасу.

Когда Гаджини меньше чем через час перезвонил, он был взволнован.

— Мои источники сообщают, что «ситейшн» не запросил посадки в Палермо.

— Но диспетчерская служба существует везде, даже на Сицилии, — заметил Диллон.

— Разумеется, мой друг, поэтому слушайте дальше. У Карла Моргана есть старая ферма недалеко от Палермо, в местечке Валдини. Он бывает там нечасто. Обычно там живет только управляющий с женой. Это давнишняя собственность семьи.

— И что же? — Диллон бросил взгляд на Анну, которая слушала разговор по другой трубке.

— Дело в том, что в прошлом году Морган оборудовал там взлетную полосу, скорее всего, для контрабанды наркотиков. Поле травяное, но размером с милю, а этого вполне достаточно для посадки «ситейшн».

— Вы хотите сказать, что именно это он и собирается сделать?

— Так отмечено в заявке на полет.

— А как же с пограничной и таможенной службами? — вмешалась в разговор Анна.

— Об этом Лука позаботился, старший инспектор.

Диллон спросил:

— Мы можем помешать им?

— Сомневаюсь. Это настоящий заповедник мафии. Вы не сможете пройти по деревне без того, чтобы вас не заметили. Каждый пастушок со своим стадом на вершине холма — часовой. Передвижения войск или полиции здесь невозможны.

— Понимаю, — проговорил Диллон.

Внезапно донесся звук заходящего на посадку «лира» из Гатвика.

— Каких действий вы ждете от меня, дружище?

— Дайте мне подумать. Только что сел наш самолет. Я дам вам знать. Одно могу сказать наверняка: мы летим в Палермо.

Он положил трубку, положила свою и Анна.

— Все это не слишком-то ободряет, — заметила она.