Тропами подводными

— Да то, что, работая с блеснами на дорожку, ты ждешь, когда клюнет рыба, неизвестно какая, и ничего больше сделать не можешь, а я активно сам выбираю ту, которая мне приглянулась, и атакую ее, когда мне это удобно.

— Понятно! Спасибо за сравнение.

— Так ты пойдешь в воду? — спросил я Виталия, надевая пояс с грузом.

— Черт с тобой, — ругнулся Виталий. — Только давай поближе к берегу.

— Я буду рядом. Здесь море поинтереснее.

Между тем, пока он натягивал ласты и подгонял маску, я попросил лодочника подойти к месту, где во время войны выбросило на коралловые рифы торговое судно, торпедированное немецкой подводной лодкой. Останки корпуса давно ушли под воду, но глядеть через маску на них, обросших всякой живностью, было занимательно.

Вдали, на пляже Бакуранао, который желтой лентой обрамлял слегка возвышенный зеленый берег, двигались люди.

Видно было, что рыболов не принадлежал к робкому десятку. Он, не выслушав меня до конца, первым прыгнул с лодки и… вниз головой. Конечно же, маску сорвало с лица, хорошо, что не разбилось стекло. Вторично он последовал моему примеру и тут же замер от того, что увидел.

Мы с Виталием сошли в воду до рифа, чтобы дать возможность ему привыкнуть дышать через трубку. С этим он справился довольно легко. Но все остальное делал неверно. Усиленно загребал руками, голову опускал в воду слишком низко, сгибал ноги в коленях, бил по воде ластами.

Остановив его, я посоветовал:

— Прижми руки к телу и постарайся забыть о них. Не торопись. Не опускай так низко голову. Ноги держи чуточку под водой. Работай ими плавно, не сгибая в коленях, двигай только ластами. Тело и ноги по возможности постарайся совершенно расслабить.

Виталий, молодой специалист-геолог, был физически хорошо подготовлен. Знал свои силы и поэтому, как только мы подплыли к месту, где на дне покоились останки затонувшего судна, он проворно нырнул. До дна было метров девять-десять.

Опустившись на глубину не более четырех метров, он почувствовал боль в ушах и пошел наверх. Свое погружение я начал медленно. Натренированные барабанные перепонки легко восстанавливали равновесие внутреннего и внешнего давления в ушах, достаточно мне было проглотить слюну, сымитировать зевок или просто подвигать челюстями.

Достигнув дна, я лег на спину и поманил к себе знаменитого рыболова. Он тут же нырнул, но, как и в первый раз, не смог преодолеть четырехметровый рубеж.

Я поспешил к Виталию. Будучи человеком настойчивым, он нырнул бы в третий раз, и тогда могла бы случиться беда.

Объяснив, как надо продувать уши, чтобы на рубеже четырехметровой глубины уравновешивать давление, я пошел на дно. Виталий нырнул за мной. Движения его были скованны, в глазах ожидание наступления боли и неверие в свои силы. Но вот он хватает себя рукой за нос, зажимает его пальцами и дует в нос. Заметно, как тело его расслабляется, ибо боль, словно по мановению волшебной палочки, исчезает. Погружаемся дальше. Глубина метров восемь. Моему товарищу вновь не по себе. Он повторяет процедуру, и видно, как не верит своему собственному мастерству. Но на первый раз большее погружение рискованно — может не хватить воздуха на подъем.

Способность находиться под водой минуту и более приходит к пловцу очень быстро — обычно после четвертого — шестого занятия. Тренировки на суше в этом плане — искусственная задержка дыхания — не дают желаемых результатов.

Подплыв к лодке, я попросил лодочника подать нам ружья, собираясь показать новичку, как просто управляться с подводным ружьем.

Но, оттолкнувшись от борта лодки, я не обнаружил рядом Виталия. Поглядев вниз, я увидел его на дне. Схватив в руку камень, он уже начинал подъем.

Это было безрассудно. Я серьезно рассердился, забросил ружья обратно в лодку и сам забрался в нее. Никакие его уговоры не действовали. Я решительно заявил о том, что на сегодня хватит.

Когда же Виталий снял маску с лица, старый рыбак только покачал головой и с укоризной поглядел на меня. Глаза Виталия были красными, как два пиона.

— Ничего, Фернандо, не волнуйся, — сказал я лодочнику. — Он еще чаще станет выходить с тобой в море, только теперь с подводным ружьем. А это ему наука. Хорошо еще, что так просто отделался.

— О чем ты? — спросил незадачливый ныряльщик. Он не знал, что пострадал, хотя уже усердно растирал свои глаза обеими руками.

— Да что тебе говорить? Не три глаза. В зеркало посмотришь — поймешь. Давай скорее домой, Фернандо.

— Все так хорошо началось… — раздосадовано начал Виталий, но я его перебил:

— К счастью, хорошо и кончилось… Надо же знать, что с погружением давление на стекло маски резко увеличивается. Где-то у рубежа десяти метров между давлением воды и воздуха в маске возникает заметная разница. Физически пловец ощущает то, что мы называем «глаза на лоб полезли».

— Да, да, и мне так показалось.

— Вот именно, показалось. Всего же сразу объяснить нельзя. Снимают разницу простым выдохом в маску через нос небольшого количества воздуха. Ты этого не знал. Вот у тебя и произошел разрыв кровеносных сосудов слизистой оболочки глаз. В тяжелых случаях можно и зрение потерять.