Тропинки к паучьим гнездам

Два солдата внимательно осматривали транспорт, а чуть поодаль, казалось, несколько отстранено стоял высокий светловолосый парень в гражданской одежде. Он не вмешивался в процесс проверки, не задавал никаких вопросов. Просто безучастно, своими серо – стальными глазами наблюдал за происходящим. Я еще подумал, что такими в кино любят изображать фашистов. Я сошел с трамвайчика и, предъявив документы солдату, направился к «фашисту», как я мысленно уже окрестил его. Подойдя к нему, достал пачку «Казбека», вытащил папиросу, помял между пальцами:

– Спичек не найдется? – дружелюбно обратился я к парню. – Закурить бы, а спички забыл…

Зная, что на территории КПП курить запрещено, я заранее предвидел ответ, но у меня появилось желание вызвать «фашиста» на разговор. «Фашист» внимательно посмотрел на меня, и к моему удивлению медленно достал коробок спичек и протянул мне.

– Покурим? – я протянул ему пачку.

Игра становилась интересной. Парень достал папиросу из пачки, не спеша, смачно продул ее и поблагодарил меня кивком головы. Все это он проделал, не сводя с меня холодного оценивающего взгляда. Я не спешил закуривать сигарету и, как бы поддерживая заданный «фашистом» ритм выжидательных движений, медленно прошуршав в коробке, достал спичку. Также медленно поднес ее к боку коробка, ожидая, когда наконец парень произнесет заветные слова.

Нервы у «фашиста» оказались под стать его внешности, в чем я, в принципе, и не сомневался. Специально затягивая процесс зажигания спички, я исподлобья наблюдал за новым знакомым.

«Когда же он не выдержит? В какой форме скажет об этом? Ну же,… сучонок!» – лихорадочно и с каким – то веселым азартом подумал я.

Но насладиться этой игрой до конца нам так и не довелось. Наше безмолвное противостояние оказалось прерванным пронзительным и по-бабьи писклявым криком:

– Ни хрена себе, раскурились! Лебедь, б…! Курилку устроил! Выйди за шлагбаум, там и кури! …

Я, несколько удивленный фамильярным отношением, обернулся на голос. Недалеко от нас стоял приземистый, как каравай, майор, туго перетянутый портупеей. Нахмурившись и в то же время с легкой ухмылкой, он смотрел в нашу сторону.

– Слушаюсь, товарищ майор! – звонко и в то же время наигранно подобострастно, отчеканил «фашист» и, слегка улыбнувшись, уже мне добавил. – Выйдем за шлагбаум…

– По службе или просто на экскурсию? – закурив и с неожиданно тонкой улыбкой на лице, спросил меня «фашист». Голос у него был ровный и какой-то располагающе нейтральный.