Тропинки к паучьим гнездам

Настроение у нас было не ахти какое. Я чувствовал, что Костя сильно раздражен. И, несмотря на наш цивильный и вполне благополучный вид, внутри ощущалась какая-то пустота, как часто бывает, когда завершаешь какое-либо дело. Разговаривать в аэропорту нам, пожалуй, не стоило, да и не хотелось. Нас могли запеленговать узконаправленной подслушивающей аппаратурой. Так что мы молча шли, в ожидании, когда окажемся в машине с ее звукоискажающими стеклами, готовые к любой неожиданности и провокациям со стороны, да хотя бы той же, британской разведки.

И тем более меня удивил вопрос Кости, когда он, даже не смотря на меня и не двигая губами, спросил:

— Ну, как ты себя чувствуешь?

— Хреново, — в сердцах устало бросил я, направляясь к серо-стальному «саабу», уже показавшемуся в нескончаемом ряду машин.

— Послушай, Степа, у нас мало времени. Я хочу тебе предложить кое-что. Будь кто-то другой, я бы этого не сказал, … надоело мне все!.. Ей богу, надоело! Давай кинем чемодан туда — он кивнул в сторону автомобиля — и исчезнем. Ты знаешь — мы сможем! Исчезнем и забудем кто мы. Забудем обо всем.

Я был настолько поражен, что на долю секунды замедлил шаг. И с удивлением оглянулся на Костю. Это было, по меньшей мере, странно. Костя, тот Костя, который с молодцеватой выправкой и с каменным лицом, не мешкая ни секунды, без тени сомнения в серых глазах заправского садиста, убивал противника, вдруг сдавленным голосом скороговоркой выговаривал текст, только за который, по меньшей мере, можно было бы попасть в крематорий ГРУ. Расскажи мне кто-нибудь такое — я бы не поверил. Да что там говорить — я рассмеялся бы в лицо. Но сейчас мне было не до смеха. Мне вдруг стало страшно. Холодок пополз по спине.

Я шел рядом с Костей и лихорадочно размышляя над услышанным. Краем глаза я наблюдал за ним, за его спокойным лицом. Со стороны могло показаться, что это два спортсмена с безоблачным будущим выходят из здания аэропорта, причем выходят молча, не разговаривая друг с другом. Такой эффект не портила даже повязка на лице Кости, аккуратно наложенная от правого уха к подбородку. Мне нельзя было мешкать с ответом, до машины оставалось метров сто. Но главная причина, почему мне надо было быстро ответить, крылась в другом.