Тропой Гнева

— Эти «свои», — выделил я слово, — сами тебе расскажут. На это есть причины.

Гном, вжав голову в плечи, встретился взглядом с Димоном и слегка кивнул ему, опустив глаза.

— На меня тоже орать будешь? — осведомился Яхиль.

— Было бы за что — убил бы, — на полном серьёзе ответил я эльфу. — Тебя, кстати, тоже, — кивок Ньютону. — Пока претензий нет.

— Надеюсь, мы завтра пообщаемся более предметно, — Яхиль не торопясь поднялся из-за стола. — А то как-то не по-человечески получается.

— Будет день и будет пища, — влез в разговор Кастет. — А пока, думаю, всем пора отдыхать! День выдался тяжёлый.

Спустя несколько минут, пока гном, шатаясь, пытался собрать в охапку все деревянные обломки, что, естественно, не увенчалось успехом, вся эта весёлая компания разошлась.

Мыслей в голове не было никаких. Бездумно подойдя к столу, я потянул к себе налитую ёмкость, которую так и не успел выпить гном, и выдохнув, влил в себя крепкую жидкость.

— Полегчало? — спокойно осведомился Кастет, когда я выпил вторую и спокойно уселся на стуле, запрокинув ноги на стол. Жутко захотелось закурить. А ещё кому-нибудь начистить рожу.

— Сам-то как думаешь?

— Да вот даже не могу понять — или ты окончательно съехал с катушек, или наоборот — начинаешь приходить в себя, — хмыкнул дядя.

— А на что больше похоже? — меня понемногу отпускало.

— Пока не знаю, — пожал он плечами. — Думаю, что ты мне расскажешь. Верно ведь?

— Забей, — махнул я рукой. — Думаю, что ты и так всё слышал уже от Хассарага и Утрамбовщика.

— Слышать-то я слышал. И вроде бы понял, но не до конца, — дядя Женя пододвинул стул и уселся на него, отчего тот жалобно скрипнул под его тушей. — Поэтому хотелось бы услышать версию противоположной стороны, чтобы понимать весь расклад.

Пересказ занял около десяти минут, больше перемеживаясь моим недовольством на Мэтра, который на что-то поспорил с Хассарагом за моей спиной. Ощущать себя пешкой в чьих-то играх мне в последнее время категорически перестало нравиться.

Я видел, что дядя Женя что-то хотел мне сказать, но звук открываемой двери сработал как катализатор, моментально вернув весь тот негатив, который я, якобы, приглушил гномьим пойлом.

Вспыхнув от ярости, я больше на рефлексах, чем осознанно, сформировал в руке «крис» и, развернувшись в сторону шума, что есть мочи метнул его на звук.

— Я сказал, пошли вон!

Последнее слово застряло у меня в глотке, когда как в замедленной съёмке, я увидел в дверном проёме удивлённое лицо Лиэль, в которое сейчас летел мой «Близнец». Глаза успели выхватить злое лицо Поляны, находившейся за её плечом, а потом ринувшаяся стена, почему-то красного цвета, ударила меня в грудь, сметя всё, что было на её пути.

«Откуда она здесь?».

Охнув, я попытался сесть, но обессиленно опустился на такой приятно холодный камень. Рядом, кряхтя, предпринимал такие же попытки тролль.

Окинув взглядом кабинет, я понял, что здесь легче все сжечь к демонам, а потом построить заново, чем отремонтировать.

— Спасибо за тёплый приём! — полный холодного презрения голос Лиэль окатил меня не хуже ледяного душа. — Ничего другого мы и не ожидали!

С протяжным стоном, тролль наконец то принял сидячее положение.

— Ты был прав, малой. День и правда — говно! Сочувствую!

Глава 29

Пришел в гости, веди себя как гость.

(народная поговорка).

Несколькими днями ранее.

— Я думаю, вам следует поторопиться, — Рамон воткнул колун в потемневшую от времени колоду, обтянутую металлическими полосами. — Они скоро будут здесь, — сняв с натруженных ладоней рукавицы, он небрежно бросил их туда же.

— Ты же знаешь, что я их в любой момент могу почувствовать, — Поляна отстранённо наблюдала за мечущейся на тренировочной площадке Лиэль. — Ты точно не хочешь пойти с нами?

— Я не могу бросить Гильдию, — в который раз вздохнул он. — И мы об этом разговаривали уже, — Рамон напрягся, готовясь в который раз слушать возражения Поляны, но в этот раз их не последовало.

— Послушай меня, — она провела рукой по его колючей щеке. — Я прекрасно знаю, что стоит тебе сказать Дитриону…

— Я не стану этого делать! — упрямо поджал губы Рамон. — Моё место — здесь!

— Знаю. И уважаю твоё решение. Вот только здесь не понимают, — на миг прикоснувшись к левой стороне его груди, она поспешно одёрнула руку. — А ты о дочери подумал?

— Не нужно этого, — его раздражённый ответ совпал с огненной вспышкой, в которой потонуло сразу два тренировочных манекена. — Если бы она знала всё, я думаю, она меня бы поняла.

— Но она же не знает, — укорила его травница. — И потом, когда она узнает, ты не думал, что количество обиды, которое накопилось у неё за все эти годы, будет не так просто отпустить?

— Прошу тебя, Поланея, — в его словах проступила горечь. — Не нужно мне снова рвать сердце. Собирайтесь и уходите к Храму. Не думаю, что моя дочь будет возражать.

— Я надеюсь, что ты не тешишь себя надеждой, что она здесь не появится?

Рамон лишь хмуро взглянул на Поляну, но промолчал. А чего говорить, когда и так всё давно понятно?