Тропой необъявленной войны

– На столе фрукты и бодрящий напиток, – сообщил я ему, защелкивая на браслете треугольную фишку, – но напитка можно выпить лишь стаканчик за все испытание. А фрукты – по желанию.

– Ясно, – по-военному чеканит парень, – я на четвертый.

Берет яблоко и убегает, хрустя по пути сочной мякотью.

– Второй, – стоит передо мной Лин, и пока я надеваю ей на браслет фишку из двух, слепленных воедино медных пуговок, рассказывает, – сейчас пойду на третий. Юнг сказал, что там несложно, девушки вполне пройдут.

– Я сейчас приведу Сарда, – сообщаю ученице, потом мы уйдем в дом твоего отца. Нужно навести там порядок.

– А можно мне с вами? – шепчет девушка, оглядываясь на приближающихся учеников.

– Но придется всем сказать… что у тебя случилось. – торопливо поясняю ей и громче добавляю, – Подумай, выпить отвар можно только один раз за испытание.

– Я лучше пока винограду возьму, – кивает понятливая Лин, отходя от нашего стола.

Ученики начинают подходить по двое и трое, почти половина шла по первой дорожке, и если кто-то оказывался медленнее, идущим следом поневоле приходилось ждать. Ничего, в следующий раз будут догадливее, пойдут сначала туда, где свободнее. Вон по пятой полосе идут только двое, и шустрый Мих далеко оторвался от упорного Шета.

– Можешь идти за Сардом, – заявил напарник, когда первая волна схлынула, – ему тоже полезно посмотреть на них в деле.

Гольдор встретил меня свежим ветерком, ароматом горячего хлеба и перезвоном колокольчиков. Гоблины, хотя и не любили сельскую работу, решили держать во дворах коров и коз, пока не устроятся посвободнее и поудобнее. Сейчас попросту не хватало рабочих рук, чтобы строить ферму и заготавливать корма на целое стадо. Своей буренке каждый и сам прихватит по пути домой охапку лебеды или сочного рогоза, а то и веток осины и клена. Ну а с козами и того проще, эти почти всеядны и очень любят всевозможные овощи. Вся кожура идет в дело.

Я удрученно вздохнул, осознав, что почти оправдал превращение своих подданных в деревенских жителей. Нет, это в корне неверно, растрачивать силы и время прирожденных оружейников, ювелиров и механиков на заготовку сена и брёвен. Пора запретить им эту дурь.

Семья Сарда уже не спала. Сам наместник копался во дворе, сооружая хитрую поилку для кур, а его младшая дочь, Илисса, доила привязанную у забора козу.

– Проходи, – кивнул он в сторону беседки, где старшая, Рона, накрывала на стол, – ты не против, если Дист с женой придут?

– Чуть позже, сначала позови советников, пороть вас буду. Кстати, а Ками чем занята?

– Лепешки делает, – помрачнел он.

– Рона, иди, подмени мать, – скомандовал я, и попросил духов, – унесите ее от плиты и посадите в кресло. Последние три дня нужно отдыхать, а не бегать по дому.

– Последние… что… – оружейник начал бледнеть.

– Перед самой важной женской работой, рождением ребенка, – пришлось прикрикнуть мне, – а ты чего придумал?

– Извини, Грег… а откуда такие точные сведения? Ну, про три дня?

– Дор следит, он к ней духов приставил.

– А… – облегченно выдохнул Сард и смолк, прислушиваясь к происходящему в глубине дома, – ругается. Сюда бежит…

– Пусть бежит, – бросил я с угрозой, и едва шар, звавшийся Камирой, выкатился на крыльцо, осведомился, – а кто позволил тебе бегать? Или надоело сидеть тут в глуши, захотела погостить у родителей? А может желаешь отправиться в мой замок, под надзор Зи и толпы знахарок? Так я устрою.

– Нет, – мигом притихла она, и попятилась, – пойду носочки вязать.

– Иди. И не забудь, духи за тобой следят и все мне доложат.

Ну, не мне, а Дору, какая разница?

Советники примчались гурьбой, Сард на вестников денег не жалел. Присели к столу, дружно протянули руки к блюду с лепешками. Ну все ясно, тоже спозаранку побежали заниматься хозяйством, не успев и стакана отвара выпить.

– Я позвал вас, сообщить, что мне очень не нравятся ваши решения и терпеть их дальше я не намерен, – объявил им, спокойно намазывая лепешку маслом.

– Что именно не нравится? – хмуро спросил старший, Дезар.

– То, как вы живете. Я надеялся через пять лет увидеть здесь красивый город, а вы строите деревню.

– Так ведь в сторонке! Там, где у тебя по плану должны быть большие дома и площади, мы только воду провели да дорожки замостили.

– А строить дома и магазины начнете, когда дети станут взрослыми и им надоест жить в деревне, – ехидно закончил я. – они убегут, а вы останетесь в этих домишках. Все, больше никаких споров. Прямо сейчас отправляйтесь в ближайший город и нанимайте всех, кого найдете. Ватаги каменщиков, плотников, дорожников и прочих. И лес покупайте, да не бревна, а готовые доски и брусья. Идите.

И они пошли. Без единого слова, не возразив даже для виду.

– Сард… – задумчиво глядя им вслед, поинтересовался я, – мне кажется, или на самом деле они рады моему решению?