Тропы Войны

Оторвавшись от прицела и не забыв его погладить – учёные не пожадничали, установив на МТК настоящего монстра, он покосился на поле за городом. Сверху было хорошо видно, как три его товарища крадутся в высокой траве, обходя лагерь по широкой дуге. Прикинув, что им потребуется ещё не менее десяти минут, он улыбнулся, радуясь неожиданному безделью, и вновь приник к прицелу.

А на площадке события шли своим чередом.

Примарх, до того ласкавший свой посох, наконец наигрался и, подойдя к центру площадки, воткнул его в землю. Убедившись, что палка надёжно закреплена, он отступил на шаг и, вскинув вверх руки, рухнул на колени. Не прошло и секунды, как солдаты, неподвижно следившие за ним, дружно повторив его жест, попадали на землю, распластываясь ниц перед окутавшим весь посох, пламенем.

– Они что-то начали, – прошептал Чум в микрофон и, оторвавшись от оптики, поискал группу глазами.

Троица была почти на месте. Снайпер, даже не прибегая к прицелу, видел, как расходятся в стороны темные на фоне светлой травы, точки-фигуры товарищей. Благоволин по центру, Игорь справа, Дося слева – им оставалось совсем чуть-чуть и Чум, готовясь услышать в наушнике команду "Пли!", снова поднёс лицо к прицелу.

На площадке же, ритуал шёл своим чередом.

Примарх, продолжая стоять на коленях перед бившей в небо струёй пламени, принялся раскачиваться из стороны в сторону, всё так же протягивая руки к белому огню. Его губы, благодаря мощной оптике, Чум это видел отчётливо, шевелились, посылая к посоху не то слова молитв, не то отчитываясь о содеянном. Временами, наверное, когда очередной псалом или отчётный блок заканчивался, он простирался ниц, и тогда пламя вспыхивало ярче, словно подтверждая услышанное. Выждав пару секунд, Примарх распрямлял спину и, вновь начинал говорить, простерев к посоху руки.

– Чум. Мы на месте, – послышался в наушнике голос капитана: – Что на площадке?

– Примарх отчёт даёт. Или молится. Отсюда не разобрать.

– Хорошо. Мы начинаем. Чум – открывай огонь после нас. Внимание… Приготовились! По счёту ноль! Три… Два…

– Стой! – Приникнувший к прицелу Чум, поёрзал, занимая более удобную позу: – Стойте! Тут что-то начинается!

То ли Примарху надоело бить поклоны, то ли, и это было вернее, ритуал, в отчётно-молитвенной части был закончен, но он выпрямился, и, поднявшись на ноги, протянул руку к огню.

Пламя, словно ему процедура тоже надоело, радостно вспыхнуло, перекинулось на протянутую руку и, ещё спустя пару секунд, поглотило собой рослую фигуру Хаваса.

– Твою ж мать… – Выдохнул Чум, сопровождая прицелом объятого огнём человека: – Тут это, – торопливо зашептал он в микрофон: – Примарх самосожжение, походу учинить решил!

– Чего решил? Чум? Не понимаю тебя!

– Да я сам не понимаю, – отодвинувшись от наглазника, Чум несколько раз моргнул, прочищая глаза. Но нет, зрение его не подводило – на площадке дёргалась объятая белым огнём рослая фигура.

– Вот и взяли пленного… – прошептал он в микрофон: – Походу Примарху каюк. Горит, дёргается. Наверное – рапорт не понравился.

– Принято. Начинаем, пока он… Пока на него отвлеклись. Готовьсь! Три… Два…

– Стойте! Прогорел он!

– Тьфу! Чум!

– А что я?! Это – к Примарху всё! Потух он. Резко.

Действительно, пламя, окутывавшее Примарха, спало так же резко, как и тогда, когда он протянул руку к посоху. Дымящаяся, обожжённая фигура подняла руку, Чум ясно видел следы ожогов на лице человека, и посох, сам собой выскочивший из земли, влетел в раскрытую ладонь. Сжав древко, лидер Хавасов что-то прокричал, кривя обожжённое лицо, и солдаты, до того стоявшие на коленях, начали подниматься на ноги. Сбившись в кучу, они, нерешительно подталкивая друг друга, потащили из-за поясов свои жезлы, бросая напуганные взгляды на дымящуюся фигуру.

Первый, так сказать, доброволец, которого остальные просто вытолкнули из толпы, приблизился к Примарху, поминутно оглядываясь назад. Не дойдя до него пары метров, солдат рухнул на колени, и, сжавшись в комок, протянул к посоху зажатый, в дрожащих руках, жезл.

С пару секунд ничего не происходило, но затем, исторгнув из себя тонкий ручеёк, пламя коснулось жезла. Секунда, другая – огонь, окутывавший жезл иссяк и Примарх, слегка склонившись над приободрившимся бойцом, что-то негромко сказал. Солдат, явно ободрённый услышанным, резво вскочил на ноги и принялся пятиться от посоха, отвешивая почтительные поклоны.

– Один подошёл, – принялся докладывать Чум: – Огонь с посоха перешёл на его жезл, после чего солдатик к своим вернулся. Повеселевший. Во – второй пошёл, – прокомментировал он происходящее.

– Может они так жезлы свои подзаряжают? – Предположил Маслов: – Но, тогда, нам лучше сейчас ударить, пока их оружие разряжено?

– Второй прошёл ритуал успешно, – продолжил рассказывать Чум: – Третий пошёл. Может вы и вправду начнёте? Если ждать будет пока все… Оп-па… А с третьим неувязочка вышла! Горит пацан!