Тростниковая флейта: Первая книга стихов

Начну сначала: зыбью синей

Ползли над морем облака,

И между морем и пустыней

Качалась лампа рыбака.

Она была ещё свободной

От козней длинной бороды,

Пока во мгле молвы народной

Огни горели у воды,

А позже лодки: пики, черви —

И стрелы падали с руки,

Как побережьем, вдоль по верви,

Прошли краплёные полки.

И плетью вспаханное море

Кипело пеною у рта,

Как будто воины в дозоре

Не разглядели ни черта —

И проглядели: нищий с лампой

Привёл с собою в город льва,

И страшный зверь тяжёлой лапой

Чертил на мраморе слова.

Из них текли, как будто реки,

Все даты, битвы и дела —

В какую даль, в какие веки

Простая лампа завела!

О, Боги! Да избегнет тленья,

Кто обратит назад поток!..

Но лишь полуденные тени

С вершин крадутся на Восток.

А между тем гонцы и вести

Сгорели, выбились из сил…

Но как в учебнике, на месте

Осталась пропасть Фермопил.

Там ястреб кружится в просторе,

И лев гуляет между скал.

Там плетью вспаханное море…

Из нас там каждый побывал.

3.1994

Тростниковая флейта

И там летел такой же снег, и ночь

Всходила вверх, и люди растворялись

В кромешной тьме миров, как в лучших снах.

И каждый знак той жизни был печатью,

Ключом великих тайн. И новых слов

Рожденье не боялось соучастья

В забытых преступлениях души.

И там окаменевшим плавником,

Осколком первородной странной жизни,

Свою судьбу ребёнок рисовал…

И отраженья длились над водою,

Как рыбы, ускользающим письмом.

Ах, что же это было – сказка, чудо?..

Хранят ли боги эти письмена?

И там был дом, и старые часы

Стучали, шли, звенели, куковали…

Тогда ещё никто не умирал,

И никогда никто не знал забвенья,

И, кажется, рождения никто

Тогда не знал… И дни проворно плыли

Над пиками возвышенных ночей.

И там цвели цветы, и дерева

Вплетали в облака свои вершины,

И лился свет в окно косым дождём,

Просачиваясь дальше, в бесконечность.

И жизнь росла с прирученным огнём,

И в пламени роились архетипы,

Как внутренняя музыка стиха.

Но что же это было: сказка, быль?..

Никто не разгадал, хотя мы родом

Оттуда все. И мир совсем иным

Нам кажется. Но где он настоящий:

Вот здесь, где лес над озером чернил

Шумит листвою алфавита, или

Он там, где шёл впервые белый снег…

4.1993

Зима