Трубадуры, труверы, миннезингеры

Рютбёф сравнивает себя с мучениками, которых жарили, побивали каменьями и четвертовали, но их мучения, говорит он, окончились, а его мучения, спасибо женитьбе, будут продолжаться в течение всей жизни. Заканчивает он свое стихотворение молитвой о том, чтобы Господь зачел ему все его злоключения и удостоил его рая. В другом стихотворении он также жалуется на свое домашнее неустройство, говорит о болезни жены, о своей собственной болезни, совпавшей с ее, о том, что он отдал своего ребенка кормилице, а последняя грозится ему вернуть его обратно, если он не заплатит ей за труд. Хозяин требует платы за квартиру, нет дров, нет одежды, друзья его покинули — вот с какими жалобами обращается он к графу Пуатье, который оказывал ему раньше поддержку.

Несколько лет спустя он обратился со своими жалобами уже к самому королю Людовику Святому. Трудно винить Рютбёфа за его настойчивое попрошайничество. Поэтическое дарование его оплачивалось скудно, а других источников у поэта, которому не повезло родиться сеньором, не было.

Рютбёф питался плодами, которые приносила ему его поэзия. Среди его поэтических произведений встречаются такие, которые были написаны по заказу. Если такие заказы и оплачивались удовлетворительно, они представляли редкие явления. Рютбёф жил так, как жили все бродячие труверы и жонглеры. Здесь напоят и накормят, там дадут какой-нибудь подарок, а то и просто рекомендательное письмо к богатому, но не всегда щедрому родственнику. Как ни беден был сам Рютбёф, но при деньгах и он ссужал беднякам: по крайней мере, одно их стихотворений он написал на своего должника, подобно ему самому, не отличавшегося аккуратностью в уплате долгов. В заключение стихотворения он просит своего должника обещать уплатить долг хотя бы в завещании.

Причина бедности Рютбёфа, кроме малого заработка, заключалась еще в том, что он, будучи при деньгах, не слишком дорожил ими, жил довольно беззаботно, любил хорошо покушать и поиграть в кости. Писал Рютбёф в самых разнообразных жанрах: тут и лирические песни, и сатиры, и аллегорические поэмы, и драматические произведения, и жития святых, и стихотворные рассказы или фабльо.

Обратимся прежде всего к его лирическим произведениям. В нескольких песнях Рютбёф прославляет Деву Марию. Одна из них написана по образцу любовных кансон, но напрасно стали бы мы искать последние у Рютбёфа. Запрос на такие песни выставлялся только дамами высшего общества; Рютбёф не вращался среди них, да песни этого рода и не подходили бы к общему характеру и направлению его поэзии.

Известны его стихотворения, написанные по поводу смерти того или иного сеньора. Все они довольно однообразны, и сами личности почивших не обнаруживают в них своих индивидуальных черт; преломляясь сквозь поэтическую призму Рютбёфа, они дают большей частью один сплошной и притом однообразный спектр, в котором трудно подметить какой-нибудь преобладающий цвет.

Таких пьес четыре. В одной он оплакивает Ансо де л’Иль-Адана, но так, что по его произведению невозможно решить вопроса о том, кем именно был этот Адан. Он отмечает только одну резкую черту покойного, именно — его любовь к охоте, но эта черта в то время была принадлежностью большинства, если не всех, представителей высшего общества. Обращают на себя внимание только следующие слова: «Человек быстро достигает верхушки колеса фортуны; все служат такому человеку, оказывают ему почести, любят его. Но вот фортуна очень скоро поворачивает свое колесо: лица, которым служили, падают в грязь, а служившие бегут по ним».

Другая жалобная песнь написана по случаю смерти графа Неверского, умершего в Палестине. Сердце покойного было перевезено из Палестины в Сито. «Сердце графа, — говорит Рютбёф, — покоится в Сито, его душа — в небесной обители, а тело — за морем; вот прекрасный раздел». В заключение своей песни поэт обращается с воззванием к королю и сеньорам, чтобы они отправились на помощь городу Сен-Жан-д’Акр, где уже не развевается более знамя графа Неверского.