Трудная судьба Православия в Китае

Судьба практически всех православных тех далеких времен в Китае была весьма печальна. Ремесленники в основном сгинули на чужбине. Некоторые из них, если и выживали, были быстро ассимилированы местным населением. В известном смысле можно говорить, что китайцы и русские — братья по крови. А воинов направляли в самые опасные походы на юг Китая и даже в Индокитай, где многие сложили свои головы. Монгольские правители Китая относились к православным русским воинам, известным своей храбростью, с немалым уважением. Например, правнук Хубилая император династии Юань Тоб-Тимур (по-китайски Вэньцзун) в 1330 году сформировал полк из русских, который получил название «навеки верная русская гвардия». В последующем по требованию из Пекина вассалы монгольского хана еще не раз дарили ему сотни русских пленных воинов, видимо, рассчитывая, что те помогут удержать Поднебесную в своем подчинении.

Этого, однако, не случилось, и в конечном счете монгольская династия Юань была свергнута в результате восстания китайцев, а вместе с ней закончилось существование в Китае первой, но весьма малочисленной в сравнении с огромной китайской массой русской православной общины. К сожалению, неизвестно, оказали ли тогда русские православные хоть какое-то влияние на верования китайцев — в большинстве своем приверженцев конфуцианства, даосизма, буддизма.

История имеет свойство странным образом повторяться. Китайская династия Мин, созданная на обломках монгольской Юань, тоже закончила свое существование. И тоже — бесславно. Почему — это отдельная тема. В Китае в 1644 году пришла к власти династия Цин. Ее основали маньчжуры — малочисленный, но воинственный народ с северо-востока современного Китая. Сейчас этого народа практически нет. Он почти полностью ассимилирован китайским большинством. Но удивительно, что тогда, в XVII веке, примерно 300 тысяч маньчжуров завоевали огромный, как считается, трехсотмиллионный Китай.

А вскоре начались конфликты цинского (маньчжурского) Китая с Русским государством. К тому времени Россия (будем использовать это современное название) быстро набирала силу и, в частности, распространяла свое влияние все дальше на восток. Причем освоение русскими Сибири и дальневосточных земель происходило не обязательно по прямым повелениям из Москвы. Среди казаков, бывших как бы авангардом этого движения на восток, оказывалось много беглых крестьян и вообще людей, находившихся, как говорится, не в ладах с законом. В свою очередь маньчжуры пытались закрепиться на берегах Амура. Тут, для понимания дальнейшей ситуации с Православием в Китае, необходимо вспомнить о маленькой крепости — остроге Албазин в верховьях Амура. Первоначально он был основан даурами. Эту крепость завоевали казаки. В 1682 году Албазин стал административным центром русского Приамурья во главе с воеводой. В воеводстве обитало свыше двух тысяч крестьянских семей, которые были в те времена весьма большими. Однако мирного соседства между русскими и маньчжурами не получилось. Противоборство приняло характер приграничных вооруженных конфликтов.

Цинское войско, имея огромное численное превосходство, неоднократно осаждало Албазин. В 1685 году маньчжуры после долгих баталий принудили его защитников, многие из которых были ранены, к сдаче. Около сотни взятых в плен храбрецов, в числе которых оказался и священник Максим Леонтьев, по повелению цинского императора Канси были доставлены в Пекин. Албазинцев, в своем большинстве православных, компактно поселили в пригороде Пекина, и они были причислены богдыханом к почетному военному сословию. Они стали «русской ротой» императорской гвардии, получив приличное жалованье, казенные квартиры, деньги на первоначальное обзаведение хозяйством и наделы пахотной земли. Канси также «гуманно» распорядился холостых казаков женить на вдовах казненных местных преступников. Для богослужения русским была передана во владение буддийская кумирня, которую отец Максим обратил в часовню. Там вплоть до 1695 года он совершал богослужения, удовлетворяя духовные нужды своей паствы — крестил, венчал, отпевал и молился за единоверцев.