Трудно быть духом

Внезапно зазвонил внутренний телефон. Зубов торопливо вернулся к мирной жизни. Он снял трубку и доложил:

— Дежурный по штабу — капитан Зубов!

— Это Бородин, — буркнула трубка голосом командира части. — Зубов, ты стрельбу не слышал?

— Никак нет!

— А то мне показалось, палят где-то, — озадаченно сказал Бородин. — Ты сам чем сейчас занимаешься?

Зубов взглянул на компьютер. Рассказывать «чайнику» тонкости работы с саундбластером было бессмысленно. Он еле слышно хмыкнул:

— Так это… Драйвер устанавливаю. Для коврика мыши. Против вирусов…

Бородин насторожился:

— А что, у нас вирусы завелись?.

— Пытались, — улыбнулся про себя капитан. — Но мы их мигом — об колено!

— Ох уж эти новые технологии! — посетовал командир части. — У американцев, говорят, эти ящики вообще везде стоят… Даже в сортирах! — Он немного помолчал, а потом спросил: — Слушай, это ведь у тебя служит такой Медведев?

— Есть такой боец.

— Ну и как он… Как боец?

Ротный поднял брови, пытаясь понять, к чему клонится разговор:

— Толковый солдат. В технике разбирается. В компьютерах… мне подсказывает…

— А с дисциплиной у него как?

— Всё в порядке. Никаких нареканий… Случилось что-то?

— Да нет. Ничего. Ну ладно, отбой, — немного торопливо попрощался Бородин.

Он положил трубку, взял со стола какие-то бумаги и вышел в коридор. Навстречу ему, вертя в руках баночку со «Здоровином», вывернул заместитель по воспитательной работе.

— Колобков! — окликнул его Бородин. — Что у тебя там?

— Да так, ничего… капли в нос! — суетливо дёрнулся майор, пряча руку за спину.

Бородин неторопливо приблизился.

— Ты слыхал, что в пятой роте вчера солдаты из увольнения на два часа опоздали? — требовательно спросил он.

— Нет…

— А про то, что в третьей уже полмесяца стенгазету не выпускают?!

— Непорядок… разберёмся… — невнятно промычал Колобок, демонстрируя полную некомпетентность.

Бородин, медленно багровея, зарычал:

— Во-от! Ни хрена ты не знаешь, что у нас в части творится!. А какого… тогда ко мне уже шестая бумажка от тебя приходит… на Медведева из второй роты?! — Он ожесточённо тряхнул перед носом майора стопкой рапортов. — Что ты к нему прицепился?! Он что, тебе лично насолил?! Или ты под Зубова копаешь?!

— Никак нет, товарищ полковник… Я же… Я… просто так совпало! — испуганно отговорился Колобок.

— А про вирус в штабном компьютере слыхал?! — добил его полковник.

— Товарищ полковник… я ж вообще в этих компьютерных делах…

— Плохо, майор! За этой техникой — наше будущее!. Капитан вон сидит, учится, а ты только писульки свои строчишь!!

Бородин обошёл Колобкова и вышел из штаба. Оставшись один в пустынном коридоре, тот смело прошептал:

— Ну, кто на что учился…

Утро началось с обыденного наведения порядка в расположении роты. Заправку кроватей и выравнивание по нитке одеял прервало торжественное появление в казарме младшего сержанта Фомина.

— Медведев! — ласково позвал он.

— Я! — обречённо отозвался «дух».

— Через три минуты, Медведев, ждём тебя в каптёрке, — с улыбкой произнёс Фома. — Смотри, родной, не опаздывай…

Он неторопливо удалился. «Духи» побросали свои дела и медленно собрались вокруг Мишки.

— Да, Медведь, перегнул ты вчера… — посочувствовал Кузьма Соколов.

Гунько протянул пятьдесят рублей:

— Я ж тебе говорил! На вот… отдашь Евсееву.

— Мы же чирик брали, — возразил Мишка.

— Бери, бери… — Гуня затолкал деньги ему в карман. — Чирик — это долг… А сорок — за борзоту! Ты это… как начнут бить — сразу падай! По лицу не будут, а рёбра локтями закрывай!

Мишка выдавил на лице небрежную улыбку пофигиста:

— Да ладно вам, пацаны! Нас дерут, а мы крепчаем! Зато вчера было весело! — Он сделал несколько шагов по направлению к каптёрке. — Запомните меня молодым и красивым!.

Мишка постучался и вошёл:

— Товарищ сержант, рядовой Медведев по вашему приказанию прибыл!

В каптёрке повисла томительная пауза. «Дедушки» молча осмотрели его со всех сторон. Первым тишину нарушил Евсеев:

— Ты, Медведев, не прибыл… Ты, Медведев, приплыл!

— Так на чём я буду отжиматься? — деловито поинтересовался Кондрат из пятой роты, всё же пришедший в гости к друзьям.

— На бровях…

— На бровях! Наверное, это больно… Как считаешь, Медведев, больно, а?!

Мишка нахально улыбнулся, решив огрести сполна:

— Не знаю. Вы попробуйте…

Младший сержант Фомин удивился:

— Ты смотри, день «духа» прошёл, а он всё такой же борзый!

— Ты ничего нам не хочешь сказать, Медведев? — с намёком спросил Прохоров.

Вместо горячих извинений Мишка положил на стол пятьдесят рублей.

— Это мы вчера у рядового Евсеева брали…

Тот буркнул:

— Вы червонец брали… А у меня сдачи нет.

— Сдачи не надо! — брякнул Мишка.

Фома хохотнул:

— Не, он определённо борзеет!

Сержанту Прохорову надоело устраивать цирк. Он резко встал:

— Короче, Медведев, надеемся, вчера ты это делал не по злобе, а чисто для поддержания традиции… Так что… свободен!

— Как… свободен? — не понял «дух».

— Как народы Африки! — пояснили ему.

— То есть… я могу идти?

— Да вали отсюда на хрен! — рявкнул Евсеев.