Мне требуется несколько секунд, чтобы подойти к Хантеру. Он переплетает наши пальцы и одаривает меня беззаботной ухмылкой.
– Обычно, чтобы обозначить старт чего-либо, многие перерезают красную ленту. Но здесь, на арене Джона П. Мэддокса, нам хотелось бы начать немного по-другому. – Хантер бросает на меня взгляд. – Готовы? Помните, о чем мы говорили? – спрашивает он детей, собравшихся вокруг катка. – Пять. Четыре. Три. – Все на арене ведут обратный отчет вместе с ним, а я растерянно оглядываюсь, потому что явно упускаю что-то из виду. – Два. Один.
В то же мгновение дети вокруг катка и люди, сидящие на трибунах, начинают забрасывать лед мячиками для тенниса.
– Теннисные мячики? – смеюсь я.
– Ага.
Я продолжаю смеяться, наблюдая, как их кидают дети всех возрастов и национальностей, дети, обладающие различными недугами. Они хихикают, и от вида того, как мечта Хантера воплощается в жизнь, у меня мурашки бегут по коже.
Это спасательный круг, что удерживает его на плаву.
Я бросаю взгляд в сторону Хантера, ожидая увидеть его профиль, потому что он впитывает происходящее, но с удивлением обнаруживаю, что он смотрит прямо на меня. У него серьезный, сосредоточенный взгляд. Но забавным противоречием ему служит широкая великолепная улыбка.
– Что? – спрашиваю я, стараясь перекричать шум.
– Ничего. – Но выражение его лица не позволяет мне отвести взгляда.
– Я думала, ты ненавидишь быть в центре внимания, – поддразниваю я, когда теннисные мячики отскакивают от наших ног.
– Ненавижу.
– Тогда почему мы стоим посреди кучи теннисных мячиков? – не сдаюсь я.
– Потому что некоторые вещи заслуживают внимания.
– Твой брат точно его заслужил, – сжимаю я руку Хантера.
Его улыбка становится мягче, а взгляд печальнее, когда он поглаживает меня по щеке большим пальцем.
Я собираюсь возразить, но замечаю в его руке теннисный мяч. Только вот это не настоящий мяч. Точнее, больше не пригодный для использования, поскольку его разрезали напополам. И, когда Хантер приподнимает верхнюю часть, все мысли улетучиваются из моей головы. Мне приходится вспоминать, как дышать.
Внутри лежит кольцо с бриллиантом. Конечно, оно восхитительно мерцает и все такое, но то, как оно выглядит, не играет никакой роли. Поскольку это кольцо меркнет рядом с мужчиной, что его держит.
– Хантер? – машинально спрашиваю я.
– Некоторые вещи определенно заслуживают внимания. А ты, Деккер Кинкейд, заставляла мою жизнь сиять с того самого момента, как вошла в нее. Своей непокорностью и вспыльчивостью. Своей потребностью помогать и любовью восстанавливать то, что было разрушено. Просто тем, что ты – это ты. Мы уже прошли через многое, но я думаю только о том, что, кроме тебя, на свете нет никого, с кем бы я хотел провести жизнь. Ты выйдешь за меня?
– Это что, переговоры? – спрашиваю я, едва сдерживая улыбку, хотя хочу броситься в его объятия и подарить ему миллион поцелуев.
– Нет, это единственная вещь, которую я не готов обсуждать.
– Фух. Значит, я хорошо тебя обучила.
– И?
– Да. Конечно да.
И тогда я покоряюсь своим желаниям.
Бросаюсь в объятия Хантера и зацеловываю его до потери сознания.
На нас смотрит целая арена.
Потому что сегодняшний день стоит того, чтобы оказаться в центре внимания.
Сегодня день, когда сбываются мечты.
Благодарности
«Трудно отпустить» стал шансом соединить три моих любимых тропа – спорт, от врагов к возлюбленным и второй шанс. Я искренне надеюсь, что вы наслаждались историей Деккер и Хантера так же сильно, как и я, когда писала эту книгу.
Я хочу поблагодарить свою команду, которая не дает мне сбиться с пути. Кристи за то, что все держит под контролем. Кристин за честные отзывы о первых 20 процентах книги, о которых я постоянно говорю: «Это просто ужасно». Эли, Стеф, Аннет, Вэл и Эмму за то, что поддерживали порядок в VP Pit Crew[24]. Мэрион за то, что отшлифовала мои слова и исключила все повторения (а их было очень много). Моим корректорам – Карен, Каре, Дженис, Мишель, Марджори – за то, что следили, чтобы у меня не было ошибок.
И наконец, читатели… Спасибо вам за то, что выбрали эту книгу, и за вашу постоянную поддержку на протяжении многих лет.