Трудное счастье

Между тем Луис Альварес уже был готов к отплытию – паруса распущены, груз на борту. Какой-то мужчина, которого Алехандра раньше не видела, возился у кормы с веревками и куском холстины.

– Багаж будет?

– Нет, – ответил Люсьен. – В Англии у меня сестра. Вышла замуж за англичанина. Она сильно занемогла, и мне нужно как можно быстрее быть там.

Алехандре оставалось только порадоваться, что Люсьен в совершенстве владеет испанским, поэтому Альварес даже не усомнился в правдивости его истории.

– Ну, так поднимайтесь на борт поскорее.

Алехандра повернулась к Люсьену и скрестила руки на груди. Всего несколько минут, и он уплывет. Это только к лучшему, потому что долгих прощаний Алехандре не вынести. Особенно после всего, что произошло между ними ночью и утром.

– Счастливого пути, Люсьен, – пожелала она.

– Тебе тоже, Алехандра.

Она отступила на шаг, он сделал то же самое. Постепенно расстояние между ними увеличивалось.

И вот Люсьен уже стоял на палубе. Он снял шляпу. Выкрашенные в черный цвет волосы с видневшимися кое-где золотыми проблесками развевались на ветру. Со всех сторон раздавались крики, моряки натягивали канаты, волны плескались о борт. Судно развернулось по течению и пустилось в путь. Паруса наполнились попутным ветром. Люсьен уплывал все дальше и дальше. Но Алехандра не помахала ему рукой, не крикнула ни «До свидания!», ни «Прощай!». Просто стояла, молча глядя вслед кораблю и ощущая и надежду, и отчаяние одновременно.

– Только здесь и сейчас, – прошептала она.

Когда Люсьен очнулся в следующий раз, возле его постели сидела сестра, Кристин. Ее рука лежала на белом покрывале и касалась его руки. Кристин только что плакала. Люсьен сразу понял это по опухшим векам и красным глазам.

– Не волнуйся, выживу, – с трудом выговорил он. Это было единственное утешение, которое пришло ему на ум.

Кристин подняла голову и озадаченно нахмурилась.

– Думаешь, я из-за этого плачу? Боюсь, что ты умираешь? – В голосе Кристин прозвучала глубокая грусть. – Люсьен, мне прекрасно известно, что ты поправишься, хотя доктор и сказал, что выздоровление будет не быстрым и придется набраться терпения.

– Тогда почему же ты плачешь?

– Джозеф умер. Еще до того, как его полк добрался до Бетансоса. Сказали, замерз насмерть. Теплой одежды у них не было. Письмо получила на следующий день после того, как приплыл ты. Подумать только, а я столько времени ничего не знала…

Кристин подняла руку и показала Люсьену кольцо из белого золота с крупным бриллиантом.

– Когда Джо приезжал домой на побывку, сделал мне предложение. Решили пожениться, когда он вернется…

– Джо Барнли умер? Мои соболезнования. Вот…

Люсьен знал, что сестра терпеть не может крепкие выражения, поэтому вовремя осекся. Но Кристин отлично поняла, что он хотел сказать, и недовольно поджала губы.

– Только не говори, что ты никогда не выражалась, даже в мыслях. Неужели ни разу не хотелось дать выход злости?

Кристин лишь покачала головой. Люсьен в ответ хрипло рассмеялся.

– В таком случае советую попробовать, станет легче.

– Вижу, цинизма у тебя прибавилось, Люс.

– Полагаю, неудавшиеся военные кампании оказывают подобное воздействие на всех. Все эти ошибки командования, из-за которых страдают солдаты…

Люсьен тяжело вздохнул и замолчал. Лучше не углубляться в эту тему. Кристин вовсе ни к чему знать, что ее жених умер из-за неудачных планов командования. Пусть думает, что британские войска, руководимые Муром, знали, что делают, и Джозеф пал во имя великой, благородной цели. Люсьен закрыл глаза и почувствовал облегчение, услышав, как Кристин встала и вышла из комнаты. Люсьен по своему опыту знал: когда кто-то переживает горе, понять и разделить его не в состоянии ни один человек.

Он представил, что над ним склоняется Алехандра, заклиная не сдаваться. Но силы оставили Люсьена с тех пор, как он шагнул на борт судна в Понтеведре. Он неловко шевельнул рукой, и запястье начало кровоточить в том месте, где доктор делал кровопускание. Люсьен поднял руку – на простыню упала сначала одна алая капля, потом другая. Это напомнило ему о шрамах на правом запястье Алехандры – беспощадно ровных и суровых белых линиях. Где она сейчас? Все ли с ней в порядке? Вернулась ли на гасиенду домой к отцу или совершает очередную разведывательную вылазку среди холмов Ла-Коруньи? Люсьен решил, что утром обязательно попросит Дэниела узнать, какова обстановка в Испании. А потом Люсьен непременно вернется и разыщет ее. С этой мыслью Люсьен закрыл глаза и провалился в глубокий сон.

Четыре недели спустя Люсьен уже снова был в Лондоне и мог совершать недолгие прогулки на короткие расстояния. Конечно, полностью он еще не восстановился, часто чувствовал себя неважно и быстро утомлялся, но, по крайней мере, наконец поднялся с кровати.