Трудное время (ЛП)

Если Эрик Коллиер захочет прийти за мной, он знает, где и когда это сделать. Я оглядела дорогу, ведущую в Казинс. Ничего. Я снова оглядывала ее в вечерней темноте, косясь через плечо. Я проверяла, нет ли за мной хвоста всю дорогу до дома. Ничего. Я оглядывалась за спину все выходные, вздергивала голову при малейшем звуке в библиотеке в понедельник. По-прежнему ничего. Ничего не произошло на этой неделе и наследующей тоже. И когда паника рассеялась, растворяясь все больше в бесформенной тени глупости и сожаления…

Я начала скучать по нему.

И со временем я перестала оглядываться. А начала искать. Полпятого в понедельник, за несколько недель до Рождества, солнце уже село. Я попрощалась с коллегами и несколькими посетителями, которые не испугались погоды, надевая перчатки и шляпу, и направилась к двери. Мне не терпелось добраться до дома и закончить рождественские покупки в интернете.

Технически зима не наступает целую неделю, но этот факт не учли в Мичигане. Парковка находилась в соседнем квартале, тротуар был наполовину очищен от беспорядка, оставленный небольшим недавним штормом. Зимний переполох. Боже, как я не любила этот термин. Слишком веселый. Его стоит назвать адский пирог, все эти опасные кучи снега, слякоть и черный лед.

Передняя лужайка библиотеки, устланная белым одеялом, была окрашена розовым светом заката. Рабочий уничтожал скользкую, бугристую корку, обнаруженную снегоочистителем, ударяя по ней какой-то мотыгой. Позади него другой мужчина сгребал кусочки в сторону, и рассыпал соль на своем пути.

Проход был узким, и мужчина с мотыгой ступил на лужайку, покрытую снегом, чтобы пропустить меня. Когда он поднял свой взгляд, его темные глаза расширились.

Я остановилась, как вкопанная, чуть не упав на лед. Эрик выставил руку, придерживая меня, но точно также быстро отдернул ее, выглядя обеспокоенным от этого порыва.

Я вздрогнула, сердце забилось слишком сильно.

— О, мой Бог.

— Энни. — Его голос. Его тело. Весь он прямо здесь, передо мной.

— Ты здесь. Почему ты здесь? Почему ты здесь, где я работаю?

— Прости. Это моя работа — я работаю там, куда меня отправит город.

Долгое мгновение мы просто смотрели друг на друга, затем он перевел дыхание, казалось, успокоившись. Хотя бы один из нас. Об этом мужчине я думала, не переставая, но так и не видала его за пределами своих фантазий почти месяц… с момента нашего разрыва, — если это можно так назвать.

— Я боялся, что это может произойти, — сказал он. — Я бы предупредил тебя, если бы знал как. Меньше всего я хотел напугать тебя.

Паника немного спала, но я по-прежнему была словно под кайфом, переполненная адреналином.

— Иисусе…

— Прости. Можешь продолжать… — Он указал вдоль тротуара, приглашая меня идти своей дорогой.

Надо было, либо принять приглашение, либо стоять там, как парализованная, поэтому я приняла предложение.

— Спасибо, — глупо добавила я. — За то, что почистил тротуар. Береги себя.

И убежала. Почти буквально. Я обогнула парня с лопатой и солью, и поспешила за угол к парковке.

В безопасности своего кузова я повернула ключ и включила обогреватель. Я держалась за руль, и считала свои вдохи и выдохи, приказывая панике отступить.

— Это правда, — пробормотала я вслух, испугавшись собственного голоса. Он на самом деле был напуган тем, что это могло произойти. Я видела это в его глазах. И наша последняя встреча в Казинсе была такой же. Его глаза соглашались со словами — полные сожаления.

— Возможно, он даже начал забывать обо мне, — сказала я машине, выпуская пар. Эта мысль была как удар под дых. Почувствовал ли он ту же боль, что и я сейчас, от моей реакции? Мой побег и мои слова этому мужчине, «Да, я боюсь тебя». Он о многом умолчал, но нет, он не солгал. Лгала ли я, отдавая ему эти сладкие слова, чтобы, в конце концов, отобрать их? Солгало ли мое тело, ему только что? Убежав, сказав ему, что я по-прежнему боюсь, хотя сердцем понимала, что не боюсь? Черт.

Я могла вернуться.

И что я скажу? Я не могла придумать никакого вопроса — и никакого соответствующего ответа, который он мог предложить — который мог бы навести нас на хорошую мысль. Но вернуться сейчас домой, когда все так по-прежнему неопределенно…

— Что ты делаешь? — вздохнула я, качая головой и выключая двигатель. Я взяла сумочку и направилась обратно. Становилось темно, Эрик и его коллега сейчас были едва различимыми силуэтами в свете библиотечных окон. Его коллега сильно отставал от него, значит, я смогу украсть несколько словечек, не сдерживая их развитие. Но какие слова?

Думаю, я с этим справлюсь.

Я снова обогнула мужчину с лопатой, высоко поднимая ноги, ступая по снегу, чтобы обойти Эрика, затем развернулась, обняв свою сумку.