Трудные дни сорок первого

— Смертью героя пал беспартийный красноармеец Семенов. Он повторил подвиг комсомольца сержанта Мирошниченко.

И я увидел, как посуровели лица воинов, как сбросили люди навалившуюся на их плечи усталость, и снова готовы были пойти в бой, чтобы жестоко отомстить фашистам за смерть товарища. И, видя все это, я в очередной раз порадовался, что нет, не напрасно ввели мы во всех частях такую форму политработы (не забывая, разумеется, и другие), как подведение итогов боя за день, в том числе и в подразделениях. Она помогала выделить наиболее отличившихся, храбрых и стойких воинов, делать их ратный подвиг достоянием других, укрепляла политико-моральное состояние всего личного состава. А это было главным во всей нашей воспитательной работе, чего мы никогда не забывали да и не могли забыть, ибо политико-моральное состояние человека на войне являлось барометром его боеготовности и боеспособности.

Продолжу рассказ о поездке на станцию Арсеньево. Вернулись мы оттуда в свой штаб в тот же день и встретили там генерал-майора Аркадия Николаевича Ермакова. Он официально вступил в должность командующего 50-й армией. Сразу же состоялось заседание Военного совета, на котором был рассмотрен ход выполнения приказа о сосредоточении сил, средств и организации оборонительных работ. Начальнику гарнизона полковнику С. А. Иванову разрешалось взять девять отремонтированных танков и поставить их на южной окраине города в качестве противотанковых орудий. Было также признано целесообразным подчинить в оперативном отношении 732-й зенитно-артиллерийский полк ПВО начальнику артиллерии армии. Батареи, вооруженные 85-миллиметровыми орудиями, сейчас предназначались для противотанковой обороны, а 37-миллиметровые пушки оставались для защиты города с воздуха.

Такое решение мы приняли в соответствии с приказом Верховного Главнокомандующего от 12 октября 1941 года. В нем говорилось, что всем зенитным батареям ПВО Москвы, расположенным к западу, юго-западу и югу от столицы, быть готовыми кроме выполнения основной задачи — борьбы с воздушным противником — к отражению и истреблению прорывающихся вражеских танковых частей и живой силы.

Однако решение Военного совета встретило неожиданное противодействие со стороны начальника ПВО Тулы генерал-майора Овчинникова. По соответствующим инстанциям полетели жалобы. Командование противовоздушной обороны Москвы, еще, вероятно, не зная о приказе Сталина, прислало очень строгую бумагу, требуя немедленно освободить 732-й полк от несвойственной-де ему функции противотанковой обороны для сосредоточения на непосредственной защите города с воздуха.

Уже сама по себе постановка вопроса о резко разграниченных функциях в этой критической обстановке нас, мягко говоря, озадачила. Боевые условия подчас нарушают, казалось бы, незыблемые правила. История Великой Отечественной войны знает немало примеров, когда зенитчики доблестно сражались с танками, а, скажем, связисты, саперы, неутомимые труженики тыла — техники, механики, повара и даже санитары ходили в атаки рядом со стрелками, отвлекаясь от своих «функций», иначе нельзя было устоять в данной конкретной ситуации.

Впрочем, мы не стали вступать в полемику с командованием противовоздушной обороны и своего решения не отменили. Разумеется, Военный совет 50-й армии давал себе ясный и полный отчет в необходимости надежной противовоздушной обороны Тулы. Поэтому, чтобы не ослаблять ее, из 732-го зенитно-артиллерийского полка в интересах пашей армии были задействованы лишь две батареи — 6-я и 10-я. Остальные днем и ночью зорко стерегли небо над городом.

Забегая вперед, скажу: воины ПВО в ожесточенных схватках с танками и пехотой противника проявили несгибаемое мужество. Чтобы проиллюстрировать это, расскажу о боевых действиях зенитно-артиллерийского полка, вокруг которою и разгорелся, как говорится, весь сыр-бор в течение одного лишь дня — 30 октября.

Как только забрезжил рассвет, фашисты повели наступление на Тулу вдоль Орловского и Воронежского шоссе. В нем участвовали около 100 танков, а также мотопехота при поддержке артиллерии и минометов.

Зенитчики открыли по врагу меткий огонь. Потеряв у Воронежского шоссе 16 танков, много солдат и офицеров, противник не выдержал и отступил в район «Подземгаза». Аналогично развивались события и на главном направлении, у Орловского шоссе. Здесь гитлеровцев встретил дружным огнем своих пушек взвод лейтенанта Григория Волнянского. Враг лез напролом, не считаясь с потерями. Погибло и несколько наших воинов. Но остальные, в том числе и раненые, продолжали отбивать атаки фашистов, их танки выходили из строя один за другим.

Отважно сражался взвод лейтенанта Милованова, преграждая путь противнику на южной окраине Тулы — между Орловским шоссе и Всехсвятским кладбищем. Первыми же выстрелами Милованов и его подчиненные уничтожили четыре танка и два орудия гитлеровцев.