Трудные дни сорок первого

Пополнив силы, враг бросился в очередную атаку, стремясь смять бесстрашных защитников города, но опять наткнулся на мощный огонь зенитчиков. Вновь было подбито несколько танков и уничтожено значительное количество мотопехоты.

Фашисты были вынуждены отступить на исходные позиции, однако ненадолго. В 13 часов они начали третью по счету атаку с участием танков и мотопехоты. Теперь немцы повели наступление со стороны Орловского шоссе, открыв минометный и пулеметный огонь по переднему краю обороны наших частей. Обстановка сложилась, исключительно трудная, и я поспешил к зенитчикам. Во взводе лейтенанта Волнянского встретился с комиссаром М. И. Сизовым. Не дожидаясь моих вопросов, он доложил, что все указания по партполитработе, полученные вчера, выполнены.

— В расчетах провел беседы, подробно разъяснил возложенную на нас боевую задачу. Кроме того, с каждым коммунистом поговорил отдельно. В результате…

— Результат уже вижу, — сказал я, кивнув головой в сторону догоравших перед батареей вражеских танков. — Но ведь фашисты вон снова рвутся.

— Выстоим! — твердо пообещал Сизов. — Во что бы то ни стало выстоим и победим. Так поклялись все бойцы.

Трудно, невероятно трудно было зенитчикам, но слово свое они не нарушили, отбили и третью атаку.

В 16 часов гитлеровцы начали четвертую атаку. Наступали опять вдоль Орловского и Воронежского шоссе. На каждом направлении у них имелось по пятнадцать — двадцать танков, несколько бронемашин и до двух батальонов пехоты. Активно поддерживали наступавших артиллерия и минометы, сильный огонь вели и автоматчики. Заняв Рогожинский поселок в полутора километрах юго-восточнее Тулы, противник попытался проникнуть в город через Всехсвятское кладбище. Не вышло! Зенитчики расстреливали врага буквально в упор. Оставив на поле боя чадившие машины, трупы солдат и офицеров, захватчики отошли в Рогожинский поселок. Особенно большой урон нанесли им расчеты лейтенанта Григория Волнянского. В течение дня они уничтожили на Орловском шоссе двенадцать танков. Но этот день был омрачен и нашими тяжелыми утратами. Фашистский пулеметчик очередью сразил насмерть командира взвода Г. М. Волнянского и наводчика И. И. Беспалова, которым комиссар М. И. Сизов дал накануне рекомендации для вступления в партию…

В ожесточенном и неравном бою отважные зенитчики вышли победителями. Всего за 30 октября они сожгли и подбили более трех десятков танков, уничтожили несколько бронемашин, сотни автоматчиков, во взаимодействии с другими частями отразили четыре яростные атаки.

Вот так, за один лишь день! А сколько впереди будет еще подобных дней? Нет, не только воздушного, но и наземного врага умело били зенитчики. Многие из них удостоились орденов и медалей. Орденом Ленина были посмертно награждены лейтенант Григорий Матвеевич Волнянский и красноармеец Иван Иванович Беспалов.

Глава четвертая Сильные люди

1

После выхода из окружения войска 50-й армии испытывали серьезнейшие трудности. Не хватало орудий, снарядов, плохо было с обмундированием и продовольствием. Помню, в 290-й стрелковой дивизии полковника Н. В. Рякина увидел такую картину. Сидят красноармейцы у костра, и одни пекут картошку в золе, другие варят ее в котелках. Усатый старшина выхватил из жара картофелину, покатал на ладонях, протянул мне:

— Просим, товарищ бригадный комиссар, с нами пообедать. Ох, вкусна печеная, да жаль, соли нет…

— Спасибо за угощение. Только, что это вы вздумали кухарничать, товарищи?

— Так обед же у нас.

— А где кухня?

— Кухня на болотах навсегда осталась. Там и наши повара…

Я, грешным делом, даже засомневался: неужели так плохо? Заместитель командующего армией по тылу подтвердил: да, во многих подразделениях продукты на исходе. Но особенно тревожно было с боеприпасами. Каждый патрон, граната, снаряд — буквально на вес золота. И я предложил генералу Куркину:

— Надо немедленно позвонить в Генеральный штаб.

— Да, — согласился он, — иного выхода нет.

Здесь следует, вероятно, сделать пояснение: почему мы решили обратиться сразу в Москву, минуя командование фронта. Дело в том, что при возникновении очень важных и срочных вопросов, а тогда они редкий день не возникали, командарму 50-й и мне было разрешено выходить непосредственно на Генеральный штаб и Главное политуправление. Пользуясь этим правом, мы и связались с маршалом Шапошниковым, доложили о своих бедах и нехватках: нужны боеприпасы, продукты питания, обмундирование. Борис Михайлович ответил почти теми же самыми спасительными словами, которые нам уже не однажды доводилось слышать:

— Поможем. Только учтите, голубчики, ресурсы у нас очень ограниченны. Что есть — дадим. Кстати, обратитесь к местным партийным и советским организациям. Они, уверен, тоже не откажут…

Помощь, обещанная Шапошниковым, пришла незамедлительно. Первым на наши просьбы откликнулся А. И. Микоян, в то время председатель Комитета продовольственно-вещевого снабжения Красной Армии. Войска стали получать из государственных резервов муку, мясо, сахар, другие продукты. На подходе было и зимнее обмундирование.