Трудный путь к Победе

14 августа 1945 г. американский генерал Д. Макартур, назначенный союзным уполномоченным по капитуляции японских войск, отдал так называемый приказ № 1 о порядке приёма капитуляции японских войск на Тихом океане, Азиатском материке и в метрополии. В советскую зону принятия капитуляции вооружённых сил Японии были включены Маньчжурия и Южный Сахалин, но Корею, Курильские острова и Ляодунский полуостров, как якобы «не относящиеся к Маньчжурии», по согласованию с президентом Трумэном и в нарушение Ялтинских и Потсдамских соглашений, американский генерал включил в американскую зону принятия капитуляции. На следующий день Макартур установил радиосвязь с японским правительством и издал директиву союзным войскам о прекращении военных действий против Японии. Как Верховный главнокомандующий вооружёнными силами союзных держав в Азии и на Тихом океане Макартур даже направил эту директиву в Хабаровск главкому Дальнего Востока маршалу А. М. Василевскому и в Москву начальнику Генштаба РККА генералу армии А. И. Антонову – «на исполнение». Однако из американской попытки дать советским войскам «стоп-приказ» ничего не вышло. Василевский попросту переслал ни к чему его не обязывающую американскую бумажку «по инстанции», Антонов же ответил Макартуру, что может предпринять предлагаемые последним действия, только если получит на этот счёт соответствующий приказ Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами СССР. «Соответствующего приказа» Антонову Сталин так никогда и не отдал. Наступление советских и монгольских войск продолжалось. Лишь там, где японские войска на деле приступили к выполнению требований о капитуляции, складывали оружие и сдавались в плен, по приказу Ставки Верховного Главнокомандования от 18 августа 1945 г. боевые действия разрешалось прекратить.

С 15 августа 1945 г. волевым решением Макартура боевые действия между англо-американскими и японскими войсками на всех фронтах Тихоокеанского театра военных действий были прекращены. Но официальные приказы военного и морского министров по японским армии и флоту о прекращении боевых действий были отданы лишь 16 августа 1945 г. в 16 часов по токийскому времени. «…Если противник попытается продолжать наступление, – гласили приказы, – разрешается вести необходимые боевые действия с целью самозащиты». Предполагалось, что в войска в Маньчжурии этот приказ поступит лишь через шесть дней – в полдень 22 августа 1945 г. 18 августа 1945 г. новый приказ военного министра и Генштаба армии предписал «сухопутным войскам, находящимся за пределами собственно Японии», прекратить «выполнение боевых задач и всякое вооружённое сопротивление» с 0 часов по токийскому времени 25 августа 1945 г. 20 августа начальник отделения лагерей для военнопленных Бюро военных дел Японской Империи отдал директиву начальникам лагерей для военнопленных об уничтожении лагерной документации и срочной демобилизации личного состава, замешанного в преступлениях против военнопленных и интернированных гражданских лиц. 23 августа военный министр направил по телеграфу командующим армиями, находящимися за пределами собственно Японии, указание: «в случае невозможности обеспечить отправку людей в Японию» приступить к демобилизации войск непосредственно на месте. Таким образом, японское командование и правительство стремились до самого последнего момента удержать в своих руках максимум территорий с тем, чтобы уступить их англо-американцам и никому более, а также добиться, уже в «период окончания войны», хотя бы символических военных успехов на советско-японском фронте. А демобилизация японских войск на месте преследовала всего одну цель – снизить до минимума количество японских солдат и офицеров, которые попадут в лагеря военнопленных. Неудивительно, что советская сторона расценила подобные «примирительные» жесты японской стороны как попытку разыграть фарс.