Трудный ребенок

Разбудило меня солнце, пробивающееся сквозь занавески. Мне было невероятно уютно здесь, на мягкой кровати, далеко от опасностей большого мира, и совершенно не хотелось возвращаться. Не помню, что снилось ночью, но впервые не просыпалась от тревожного чувства потери и разочарования. И утро действительно было добрым.

Еву я нашла на кухне – она смотрелась в переднике и с поварешкой так естественно, что я невольно залюбовалась. Защитница улыбнулась.

– Кофе готов. Сейчас накрою на стол.

Мирослав вошел в дом с охапкой дров. Я сдержанно поздоровалась и отвернулась – вспомнился вчерашний разговор, и отчего-то стало не по себе. Вождь альва подбросил бревен в огонь и присел рядом за стол.

– Как спалось? – спросил, как ни в чем не бывало.

– Замечательно, – уклончиво ответила я.

– Звонил Владу. Они, конечно, очень испугались, но рады, что мы живы. Так что позавтракаем, и отправимся домой.

– Отлично.

– Ну не злись, – ласково произнес Мирослав и взял меня за руку. – Я добра желаю. Моя дочь от первой жены, если бы не погибла, твоего возраста была бы. Возможно, в тебе я ее вижу.

– Дочь? – удивилась я. Неприлично уставилась на него, пытаясь сопоставить его внешность с предполагаемым возрастом. Не вышло. Слишком молодо он выглядел для пятидесятилетнего дядечки. Неправдоподобно молодо.

– Мне много лет, Полина. Сильные хищные долго не стареют. А еще я был юн, когда пришла пора править – мне только исполнилось пятнадцать. Слишком рано – я теперь понимаю это. Юношеский максимализм не давал замечать многих вещей.

– Считаешь, я тоже... максималистка? – с горечью спросила я.

– Думаю, ты несчастна. Но возможно, мне так только кажется. Я не буду больше лезть, это твоя жизнь. И убеждал я тебя не со зла. Таковы реалии хищных.

– Знаю. Но мнения не поменяю. Слишком поздно я узнала о том, кто я. Видимо, меня не переделаешь.

От откровенного разговора с Мирославом стало легче. Все же хорошо, что мы все выяснили. Не хотелось бы недомолвок и обид, мне действительно нравился вождь альва.

Мне даже захотелось обнять его, но я не успела...

Резко дернулась назад, со стола полетела тарелки и ложки. Мозг полыхнул ярко-красным, виски заныли, а я, кажется, полетела на пол.

Охотник входит внезапно. Ева сидит на корточках и собирает осколки с пола. Поднимает голову, ее глаза расширяются от ужаса, но лишь на миг. Он рвет ее жилу и идет дальше.

К нам.

Мы в спальне. Я лежу на кровати, Мирослав сидит рядом и о чем-то серьезно говорит. Охотник распахивает дверь, сейчас я увижу его лицо...

Вскрик справа заставляет меня повернуть голову. У окна стоит Майя – замерла, словно изваяние.

И я уже знаю, знаю...

Нет!

Я вскинулась и очнулась. На кровати. Рядом с Мирославом.

– Видение? – спросил он, но я подскочила, как ошпаренная.

– Нужно уходить. Охотник. Сейчас. Зови Еву. Забери нас отсюда.

– Не могу забрать всех, – мгновенно среагировал Мир и тоже подскочил. – Одного. Максимум двоих.

– Тогда уводи Еву и Майю.

Он покачал головой.

– Влад меня убьет...

– Пусть катится! Из них никто не может драться. А я могу. Скорее, Мир!

Он смотрел на меня несколько секунд, хотя мне показалось, вечность. Затем взял Майю за руку и громко позвал:

– Ева, сюда, быстро! – Ева вбежала, как пуля – наверное, тон Мирослава на нее подействовал. На лице был написан испуг. – Руку.

Она тут же подчинилась.

– Вернись за мной, – попросила я, и Мир кивнул.

А затем они исчезли. Только что стояли в спальне, а потом – бац, и нет их. Так вот как со стороны выглядит телепортация! Глазом моргнул, и картинка поменялась.

И ты стоишь один посреди опустевшей спальни, в доме, который больше не кажется таким милым и безопасным, и ждешь, кто придет быстрее – Мирослав или охотник.

Я поежилась. Мир успеет. Ему всего-то надо пару слов Владу сказать да отдышаться две минуты. Что такое две минуты? Я и больше наедине с охотниками проводила.

Соберись, Полина. Ты знаешь, как действовать. Послать сигнал в жилу, собрать кен, подвести к ладоням. Выходило плохо, а кена было мало. Слишком мало, чтобы выстоять даже против молодого.

Да что со мной? Полгода прошло, а все еще выжата, как губка. Неужели кен колдуна действительно яд для сольвейга?

В прихожей хлопнула дверь, и я вздрогнула.

Стул! Подпереть дверь стулом. Я такое в фильмах видела. А потом вылезти в окно и бежать. Спрятаться, пока не вернется Мир.

Ну, где же ты, Мирослав? Почему так долго?

Я метнулась за стулом, схватила его, но тут же застыла на месте – на меня из проема двери смотрел охотник. Наблюдал насмешливо, но пристально, как кот за мечущейся мышкой. Щупальца не выпускал и не приближался. Наверное, был уверен, что я никуда не денусь.

Я бы и не делась. Я вообще забыла, как двигаться, думать, говорить. Этот охотник внушал мне ужас – животный, неконтролируемый. А его глаза – карие с темно-красными вкраплениями гипнотизировали.

– Ай-яй-яй, Полина. Какая ты испорченная девочка, – улыбнулся он. – Разве тебе не говорили, что пить ясновидцев плохо?

– Бен... – прошептала я, выпустила стул и вжалась в стену.