Трудный ребенок

– Ты же не скажешь, что произошло, верно? – Он покачал головой. – Выглядишь неважно, пророчица. Близко к истощению. Питаться не можешь, а это прямая дорога сама знаешь куда. Сегодня я еще смогу помочь, а завтра будет поздно.

Я сцепила зубы и кивнула. Влад переплел наши пальцы, и я задохнулась. Прислонилась к нему, так как полностью перестала контролировать тело, мысли, эмоции. Сомнения ушли, растворились в сладком ванильном наслаждении. А жила жадно впитывала чужой кен – живительный, сладкий.

Немыслимо хорошо... Сойти с ума можно!

Нельзя, нельзя было этого делать. Теперь будет хуже, сложнее контролировать, противостоять соблазнам...

И пусть! Все равно этот кен, равно как и мой, съест очередной нали. А удовольствие – его так мало. Я не помнила, когда мне в последний раз было так хорошо.

Влад остановился сам. Расцепил наши пальцы, поднял меня на руки и понес к лавочке. Усадил на руки, погладил по волосам.

– Как ты находишь их? Разве они не скрываются? – подавляя зевоту, спросила я. – Неужели за то время, как они возникли, ясновидцы не научились прятаться?

– Научились. Но и мы умеем искать. Особенно одиночек.

– Есть те, которые живут семьями, как хищные?

– Кланами. У таких обычно бывает предводитель и их сложнее выследить. – Влад помолчал немного. – Впрочем, те двое, к которым я привел тебя зимой несколько лет назад – как раз были частью клана. И все равно попались.

– Почему?

– Беспечность. И идиотизм. Ведь ясновидец знал, что я его заприметил. Знал, что буду следить. Но все равно оторвался от клана. И девчонку привел. Ей просто повезло, что ты оказалась такой...

– Какой?

– Мягкой. – Он крепче прижал меня к себе и вздохнул. – Хотя если бы ты не была сольвейгом, питаться все равно пришлось бы.

– Как они выживают? Как прячутся? В мире столько хищных, почему ясновидцы не вымерли, как вид? – спросила я, игнорируя слова Влада о моей слабости.

– Их гораздо больше. И они не умирают, Полина. Выпитый ясновидец все еще способен производить здоровых детей.

– Клан позволяет выпитым заводить детей? – удивилась я.

– Им запрещено прерывать беременность. Глупые законы, пережитки прошлого. Клан заботится о таких детях, если они появляются на свет. Но есть те, кто не хочет жить в клане. Анархисты вроде тебя. – Он усмехнулся и заправил прядь волос мне за ухо. – Поздно уже. Ты измучена. И если продолжишь допытываться, я тоже начну спрашивать. Например, о том, почему ты сегодня в таком состоянии...

Я решила не испытывать судьбу. Влад и так повел себя достойно – помог, вопросов не задавал. Да и если честно, я сама устала. Выдохлась. Нужно было поспать, а затем продолжить нелегкий путь к освобождению Киры.

Я закрыла глаза, уткнулась носом Владу в шею и отключила мысли. Понимала, что скоро придется снова пережить жгучую боль, а затем несколько дней ждать, пока пройдут волдыри на ладонях. Выгнать нали, впустить очередного – обычная схема.

Но не сейчас. Сейчас я сошла с тропы и не жалела об этом.

Наверное, чтобы сохранить силу, нужно поддаться слабости. В последние дни я чувствовала, что схожу с ума, но рядом с Владом это ощущение ушло, вновь появилась уверенность, а его кен избавил мою жилу от агонии. Будь между нами все по-другому, я, наверное, считала бы его лучшим вождем в мире. Заботливым, сильным, справедливым.

Но у нас все так, как есть. Проблемы никуда не делись, и завтра снова будет отчуждение и недоверие. И пусть. Сегодня я вывесила белый флаг. Война – это не только битвы. Дипломатия и переговоры иногда спасали много жизней. Сегодня спасли мою.

Возможно, скоро я верну дочь.

Должно быть, кен Влада и правда обладал особыми свойствами, но через два дня я восстановилась настолько, что смогла выгнать третьего нали без особых увечий. Лежала на кровати, смотрела в потолок и думала о том, сколько мне еще предстоит сделать. Глеб молчал и гладил меня по голове, и, хоть он и был со мной, необъяснимое чувство одиночества поселилось внутри. Словно я одна, и никто никогда не сможет понять меня. А клеймо чокнутой закрепится за мной навсегда.

А тот вечер, как яркая головокружительная вспышка, не шел из головы. Сколько еще будет других – серых, промозглых вечеров, пропитанных тоской, когда я буду вспоминать те мгновения и жалеть, что все так быстро кончилось. Пусть мои чувства и пропитаны проклятием, но других нет. Дружба, верность, любовь к дочери – ничто из этого не кружит голову так, как запретные желания, которые иногда воплощаются в реальность.

Но на то они и запретные, что предполагают некую черту, переходить которую нельзя. А жаль. Наплевать бы на все и...

Четвертый нали не принес мне ничего, кроме разочарования. Флиртовать с малознакомым мужчиной в супермаркете оказалось занимательно, а ночью нали вошел в жилу, но особых изменений я не почувствовала. Возможно, потому что мысли были не о том.

Перед тем, как впустить пятого, я читала учебник по физике. Учеба – не мой конек, и в школе я сидела тихо на задних партах, усиленно все конспектировала и кое-как отвечала на уроках. В общем, на троечку этого хватало, а больше мне и не требовалось.