Трудный ребенок

Охотник оказался выше, чем я представляла. Худощавый. Богемного типа. Почему-то подумалось, что он известный художник, и его картины имеют ошеломляющий успех.

Но представление было ошибочным. Мишель – древний, уничтоживший немало хищных, одним из которых был Дмитрий – потенциальный вождь атли. А еще это человек, похитивший мою дочь.

Я ждала изумления. Ненависти. Злости. Безразличия. Надменности. Даже боли. Но ничего этого не было.

– Альрик. – Мишель отвел взгляд и поклонился Первозданному. Не лебезя, но отмечая его статус.

– Рад, что ты вернулся, – улыбнулся мой спутник. – Без тебя город стал скучнее. Впустишь? Моя новая знакомая хотела поговорить с тобой.

Мишель отступил на шаг, и Альрик подтолкнул меня вперед. В ловушку с двумя дикими зверями.

Просторная, обставленная со вкусом квартира. В гостиной из мебели лишь мягкий уголок, журнальный столик и тумба, на которой стоял телевизор. Древним, оказывается, тоже не чужды технологии. Интересно, сколько лет Мишелю? Триста? Пятьсот?

– Подобная нам... – сказал он.

Я поймала изучающий взгляд охотника и стушевалась. В мечтах гораздо смелее себя вела, а на деле...

Альрик же занял наблюдательную позицию и вмешиваться не собирался. С любопытством взирал на нас с дивана и улыбался.

– Где Кира? – спросила я сдавленно.

Мишель склонил голову набок.

– Она там, где ты не сможешь ее отыскать. Я, впрочем, тоже.

– Это месть? За то, что я убила тебя?

– Глупости! – резко произнес он, и я вздрогнула. – Я не собирался мстить тебе, Кастелла. За что? За наивность? Это ведь он заставил тебя – атли!

– Тогда зачем?

– Это плата. Ты тоже заплатишь. Клятву глубинным кеном нельзя нарушать.

– Плата за воскрешение, – догадалась я. – Тан просил тебя.

– Колдун знает, чего хочет.

Низкий, хрипловатый голос не выражал ни агрессии, ни злости. Мишель не казался злодеем, готовым ради мести мучить ребенка. Он просто выполнял то, что говорил Тан. За жизнь нужно платить, вот он и заплатил. Подумаешь, какой-то ребенок-хищный! Что он стоит по сравнению с собственной жизнью?

Я вздохнула и подумала, что Мишель такой же раб ситуации, как и я. И по сути я виновата в том, что Тан приказал ему похитить Киру.

Я убила его. Охотника с печатью. Не разобравшись в ситуации, вонзила нож в восковую копию его жилы.

– Она жива? – Голос сорвался на этой фразе. Нужно было за что-то уцепиться, но ничего не было. Ни сучка, ни выступа в камне, чтобы ухватиться рукой. И я падала, падала в бездну отчаяния. Снова.

Конец пути оказался вовсе не концом. Это тупик, и выхода из него нет. Никакого. Разве что...

Глаза наполнились слезами – непрошеными, лишними. Только бы не расплакаться! Не хотелось делать это на глазах у древнего охотника и Первозданного. Не хватало мне еще жалости или злорадства.

– О, я уверен в этом! – констатировал Мишель.

– Прелестно, – усмехнулся Альрик и подался вперед. На лице явно читалось любопытство и азарт. – Такого я еще не видел.

– Нельзя ставить опыты над людьми. – Охотник развернулся и сверкнул глазами. – Нельзя так поступать с ней!

Взглянул на меня. Так и есть – жалость. Ненавижу, когда жалеют!

– Не нам решать, друг мой. Не нам.

– О чем вы? – Я перевела взгляд с охотника на Первозданного и обратно. – Какие опыты?

Мишель подошел ближе. В последний раз я была так близко к древнему в подъезде у Влада, и тогда все закончилось кучкой белесого пепла – того, что упоминал Альрик.

Страх ушел. Тот, что обычно испытывают хищные в присутствии охотника. Мишель наклонился, приблизив свое лицо к моему, и я могла различить темные прожилки на серой радужке его глаз. На лице древнего застыла тревога.

– Беги, Кастелла, – повторил он фразу из сна. – Убирайся подальше. Из города, из страны. Прячься.

– От кого бежать?

– Хватит! – Альрик поднялся с места, и Мишель отвел взгляд. Отошел в сторону, усиливая мое смятение.

О чем он предупреждал?

– Ты узнала все, что хотела? – сухо поинтересовался Первозданный и повернулся в сторону выхода. Я взглянула на охотника.

– Где моя дочь? Она с Таном?

Мишель кивнул. На меня больше не смотрел. Казалось, он ляпнул лишнего и теперь стыдится. Еще и «начальство» прогневил.

Впрочем, Альрику будто и дела не было больше. Он изучал обои на стенев коридоре .

– Пожалуйста, – прошептала я. – Где Тан?

Древний окинул меня тоскливым взглядом и бросил:

– Не знаю. И тебе не советовал бы искать.

И отвернулся.

Мы вышли на свежий воздух. Липецкий, как оказалось. Какая ирония – тот же район, где находится квартира Влада. Количество древних на один квадратный метр растет, а надежда найти дочь катастрофически тает.

Природа постепенно засыпала: умирали листья на деревьях, желтели и сыпались на тротуар. А ведь еще только сентябрь. Я всегда любила лето, но в этом году не заметила, как оно пролетело. Была занята нали.

Люди на улице куда-то спешили, спотыкались, ловили такси, втискивались в переполненные автобусы. Жили. Не то, что я. За время, когда во мне были нали, я отвыкла от суеты города, у меня была собственная спешка, не имеющая никакого отношения к миру людей.

Сегодня спешить было некуда...