Трудный выбор (ЛП)

Возможно, мне нужно было начать переезд в монастырский пансион, хотя мое сердце сопротивлялось этой мысли.

Герцог взял меня за руки и сжал их:

— Я знаю, что ты смущена и обижена. Я не хотел, чтобы так случилось.

— Именно этого я и боялся, — начал аббат.

Герцог оборвал его резким взглядом:

— Ты пообещаешь мне две вещи? — мягко спросил он.

— Что угодно.

— Я понимаю: сейчас проще думать, что ситуация безнадежна и что вся эта затея закончилась неудачей. Ты можешь даже решить, что лучше сейчас пойти в монастырь.

Я кивнула. Он читал мои мысли.

— Но надежда еще есть, — сказал он. — Ты подождешь еще неделю, прежде чем уйти?

Аббат раздраженно вздохнул. Но прежде чем я успела возразить, герцог продолжил:

— Мне нужна всего неделя, — взмолился он. — Пожалуйста!

Что хорошего может произойти в течение одной недели? Это только затянет мою сердечную боль и отложит принятие моей судьбы. Выражение лица аббата отражало мою мысль. Но я все равно кивнула. Как я могла отказать старому другу в его просьбе?

— Если хотите, я подожду еще неделю.

— И еще одно обещание, дорогая. — Герцог сжал мои руки. –

Пожалуйста, проследите, чтобы с Дерриком ничего не случилось.

Стражники отвели его в подземелье под замок. Я не была в подземелье много лет. Я была там всего один раз, и шорох крысиных когтей по камням разбудил мои кошмары. После этого визита я много ночей не могла заснуть.

— Ему действительно необходимо быть в темнице? — Снова спросила я аббата. — Вы уверены, что его нельзя запереть в одной из комнат?

— Я уже объявил горожанам, что преступник, виновный в смерти шерифа, пойман и заперт в темнице. Если вы освободите его, что люди подумают о ваших лидерских качествах? Вы бы хотели, чтобы они считали вас честной и справедливой, или думали, что вы движимы малейшей прихотью вашего сердца?

Герцог искоса взглянул на аббата:

— У меня такое чувство, что уединение подземелья будет самым безопасным местом для Деррика во время моего короткого отсутствия.

— Самое безопасное место для Деррика? — Повторила я, не понимая.

Герцог произнес это так, словно Деррику угрожала опасность:

— Я оставлю его оруженосца присматривать за ним, — продолжал герцог, — но, тем не менее, прошу вас устроить сэра Деррика поудобнее, пока меня не будет.

— Я прослежу, чтобы мои охранники относились к нему как можно более внимательно.

Это самое меньшее, что я могла сделать для герцога и Деррика. Аббат поджал губы и погладил деревянный крест:

— Надеюсь, вы не думаете, что сможете отпустить сэра Деррика по возвращении, если, конечно, у вас не будет доказательств его невиновности.

Герцог сжал мою руку, но его самообладание победило:

— Мы поговорим об условиях освобождения, как только я вернусь.

Я все еще верила и доверяла герцогу, пусть даже его испытание на истинную любовь провалилось. У меня не было сомнений, что он поступит правильно по отношению к Деррику.

— Не забудь о своих обещаниях. — Он наклонился и поцеловал меня в макушку.

— Не забуду.

Затем, грустно улыбнувшись в последний раз, повернулся на каблуках и вышел из часовни. Еще до того, как он уехал, я уже желала его возвращения.

Глава 19

Я замерла на верхней площадке темного коридора, ведущего в подземелье. Воздух уже здесь стоял промозглый, с кислым запахом. Вдохнув его, я сморщила нос.

— Миледи? — прошептал Бартоломью, мой верный старый страж.

Он был уже на полпути вниз по первой винтовой лестнице и смотрел на меня через плечо, подняв брови в ожидании. От мерцающего света факела на каменных стенах заплясали жуткие тени.

— Вы хотите вернуться? — Из-за отсутствия верхних передних зубов произнес он шепеляво.

Я покачала головой и сделала шаг вперед. Домашние туфли бесшумно скользили по полу. Я плотнее закуталась в плащ, который накинула прям поверх ночной рубашки. Теперь, когда я зашла так далеко, я уже не могла повернуть назад. Даже если все во мне жаждало отступить. Я обещала герцогу, что позабочусь о том, чтобы с Дерриком обращались хорошо. После полного бездействия целого дня, наедине с мыслями о том, как он дрожит и страдает в своей темной камере, я решила, что мне нужно спуститься вниз и выяснить, как у него дела.