Труды по античной истории

В «Летописях» Неанф сообщает о том, что тригон (τρίγωνον – вид арфы)[341] был изобретен поэтом Ивиком из Регия, а барбитон – Анакреонтом (fr. 5 FHG = Athen. IV, 175d), что по тематике (πρῶτος εὐρετής!) напоминает Полемона (см. приложение 2 – фр. 32, 45, 64 и прим. к фр. 64). В книге «О знаменитых мужах» Неанф говорит о том, что мудрец Периандр – это не тиран Коринфа, а его тезка и родственник (Diog. Laert. I, 7, 99); рассказывает, как умер Тимон Мизантроп и указывает место его могилы – «на дороге из Пирея в Зостер или Суний» (fr. 16 FHG = Schol. Aristoph. Lys. 808 + Sud. S. v. Ἀπορρῶγας). Здесь же он говорит о том, что Эмпедокл писал трагедии только в юности и, в отличие от Иеронима из Кардии, который насчитал у Эмпедокла 43 трагедии, указывает, что их было только семь (Diog. Laert. VIII, 2, 58); сообщает о политической деятельности Эмпедокла в Акраганте (Diog. Laert. VIII, 2, 72); и наконец, сообщает, что его могила находится в Мегарах (Diog. Laert. VIII, 2, 74). Отметим, что сообщение о могиле Эмпедокла у Диогена Лаэртского в число фрагментов Неанфа не было включено ни К.Мюллером, ни Ф.Якоби; однако этот текст, бесспорно, заимствован из Неанфа: в лучших рукописях Диогена Лаэртского перед словами «гробница его» etc. стоит ὥς φησὶ Νεάνθης ὁ Κυζικηνός. «Сказания…» содержали среди прочего малоизвестный вариант мифа о Ниобе (Parthen. Erot. 33) и рассказ о храме Афродиты Блудницы (τò Πόρνης Ἀφροδίτης ἱερον) в Абидосе и происхождении этого культа (Athen. XIII, 572e); здесь же сообщалось о том, что алтари (βωμούς) воздвигались богам, а жертвенники (ἐσχάρας) – героям (Ammon. P. 33).

Мы подробно остановились на текстах Неанфа исключительно для того, чтобы показать, насколько этот материал похож по содержанию на «Описание Эллады». Необходимо указать и на тот факт, что замысел «Сказаний…» Неанфа заключался в том, чтобы изложить популярные мифы (например, миф о Ниобе) в местных (κατὰ πόλεις) и мало кому известных вариантах, а ведь именно эту цель преследовал Павсаний. У Неанфа Павсаний заимствовал и некоторые другие идеи. Рассказ о людях, которые превращались в волков как у Неанфа (Plin. Nat. Hist. VIII, 34), так и у Павсания (VII, 2, 6), заканчивается рассуждением о легковерии греческих историков, которые к истине примешивают выдумки, благодаря чему любая ложь находит себе свидетеля и т. д. (см. табл. 2). Павсаний, таким образом, не ограничивается тем, что заимствует у Неанфа фактический материал, он впитывает и принимает на вооружение и его творческие установки, однако ни разу не упоминает его имени.

Еще одним источником для Павсания был Филохор – последний и наиболее хорошо известный по фрагментам и свидетельствам из аттидографов. Филохор (Harpocr. S. v. Σκίρον) сообщает, что афиняне почитают Афину Скираду, которая так называется по имени прорицателя Скира. Павсаний дважды (I, 1, 4; I, 36, 4) говорит об этом культе, причем излагает здесь версию Филохора о прорицателе Скире, а не Проксиона из Мегар, который считал, что эпитет «Скирада» (ἡ Σκιράς) связан со Скироном. Рассказывая о гимнасии в Лике, Филохор замечает, что он построен при Перикле. Павсаний (I, 29, 16) согласен с Филохором, а не с Феопомпом, утверждавшим, что его построил Писистрат (Harpocr. S. v. Λύκειον). При этом о Феопомпе он рассказывает дважды (III, 10, 3; IV, 18, 5), а о Филохоре не упоминает ни разу.

Следует признать, что по имени Павсаний называет только писателей, живших до Александра; исключение составляют поэты (Аполлоний Родосский, Эвфорион и Риан)[342], которых он, правда, крайне редко, но все-таки упоминает[343]. Всех авторов III–II вв. до н. э. Павсаний, вероятно, связывает с Александрией и Мусейоном а следовательно, с Александром и Лагидами, представлявшимися ему злейшими врагами Эллады, а поэтому ссылаться на этих писателей не считает возможным, несмотря на то что широко пользуется их материалами. Периэгеты, хотя они, как было указано выше, не были связаны с Александрией, попали у него, как современники Филостефана и Филохора, в число александрийцев. Остается отметить, что враждебное отношение к александрийской науке Павсаний вполне мог унаследовать не от кого другого, как от Полемона. Парадокс заключается в том, что именно оно препятствует Павсанию ссылаться на того же Полемона.

Заключение