Труды по россиеведению. Выпуск 4

После трагедии 11 сентября 2001 г. на волне настроений солидарности с Америкой российский руководитель максимально прозрачно высказался о стремлении России серьезно обсудить вопрос о возможности и формах присоединения к НАТО. Говоря об отношении Москвы ко второй фазе расширения альянса, он подчеркнул: «Конечно, мы пересмотрели бы нашу позицию в отношении процесса такого расширения, если бы мы были вовлечены в такой процесс» (20). В ответ не последовало никакой реакции кроме стандартной отговорки высоких чиновников НАТО о том, что союз никого не приглашает, надо подавать заявку на членство и становиться в очередь. Неудивительно, что в конце концов Москва оставила надежды на быстрый и поступательный процесс интеграции с Западом на основе равноправия, взаимной выгоды и уважения интересов друг друга. Она обратилась к поиску более заинтересованных в ней и менее привередливых партнеров на юге и востоке.

Последней каплей, переполнившей чашу, явилось активное вмешательство Запада в 2004–2006 гг. в «цветные» революции в Грузии и на Украине для поддержки наиболее антироссийских политиков (это дало повод подозревать, что та же «схема» повторится в Киргизии). Было публично заявлено о намерении ускоренного вовлечения Украины и Грузии в НАТО. США объявили о плане строительства объектов американской стратегической ПРО в Польше и Чехии – вопреки духу Совместной декларации США–РФ 2002 г. о совместном создании такой системы.

Речь Путина в Мюнхене в 2007 г. стала сигналом Западу о том, что Россия больше не намерена играть по старым правилам и напрашиваться на более продвинутое сотрудничество, если он не проявляет к этому искренней заинтересованности. Однако потребовался вооруженный конфликт в Грузии в августе 2008 г., чтобы на Западе поняли, что Россия намерена всерьез противодействовать втягиванию в НАТО Грузии и Украины и готова подтвердить свои слова силой оружия.

Реакция США и Запада по понятным причинам была предсказуемо острой. Отношения с Россией оказались на грани военного противостояния и небывалой со времен холодной войны политической напряженности. Отклонение от привычной для 1990-х годов парадигмы зависимого и подчиненного положения Москвы воспринималось за рубежом как аномалия, как проявление Россией традиционной враждебности к Западу и его ценностям, как рецидив империализма и мышления в духе холодной войны.

Между тем для роста напряженности существовали вполне объективные и обычные для международных отношений причины, понятные исследователям реальной политики. За первое десятилетие изменилось соотношение сил между Россией и Западом. По сравнению с 1990-ми годами Россия обрела устойчивый экономический рост (правда, в основном за счет взлета цен на нефть) и относительную социально-политическую стабильность. Москва консолидировала власть в стране, получила крупные свободные капиталы для внутренних и внешних инвестиций, расплатилась с огромным государственным внешним долгом, резко (вчетверо за 2001–2008 гг.) увеличила финансирование национальной обороны, подавила массовое вооруженное сопротивление на Северном Кавказе.

Одновременно относительно ослабли международные позиции США, Евросоюза, Японии – как из-за провалов во внешней политике администрации Д. Буша (особенно в Ираке и Афганистане), так и по причине мирового кризиса, спровоцированного безответственной финансово-экономической политикой американского правительства. Заявка на смену парадигмы сложившихся отношений неизбежно порождает противоречия – как между людьми, так и между государствами. Похожие конфликты возникали между США и СССР в конце 1950-х и начале 1960-х годов, между Советским Союзом и Китаем в конце 1960-х годов, между США и Западной Европой в 1970-е годы (конечно, в менее острой форме, присущей демократическим странам).

Этим объясняются повышенная дипломатическая активность Москвы на всех континентах, нежелание слепо идти в фарватере США в разрешении региональных кризисов (Косово, Палестина, Иран, КНДР), завязывание связей со странами, бросающими политический вызов американскому доминированию. Ведьма энергично Россия работала в независимых от США, НАТО и ЕС межгосударственных объединениях – ОДКБ, ЕврАзЭс, ШОС. Все это резко контрастировало с политикой 1990-х годов.

Помимо соперничества в мировой торговле оружием Россия более не стеснялась открыто противодействовать США в отдельных военно-технических сферах (системы преодоления ПРО). Москва начала соревноваться с Вашингтоном в демонтаже договоров по разоружению (отказ от ДОВСЕ и угроза выхода из Договора РСМД) и выдвижении претензий к международным организациям (США – к ООН, а Россия – к ОБСЕ). В августе 2008 г. впервые за многие годы Москва применила военную силу на Кавказе.