Труды по россиеведению. Выпуск 4

Китай, безусловно, – великий народ и цивилизация. Но, помимо всех других отличий, Китай в своем поразительном экономическом росте проходит совершенно другую историческую стадию, сравнимую с российским нэпом 1920-х годов. Для запуска той модели потребовался непререкаемый авторитет Ленина (как Дэн Сяопина 60 лет спустя) и послушная руководству партия, еще не осознавшая себя правящим классом с собственными социальными интересами. В известном смысле Китай демонстрирует сейчас, каких успехов мог бы достичь СССР, продолжи он нэп после смерти Ленина, не прикончи его Сталин насильственной коллективизацией, индустриализацией и всесоюзным ГУЛАГом (то же через 30 лет в более мягкой форме проделал в Китае Мао Цзэдун – с известными результатами).

Китайское экономическое чудо помимо действительно умной политики руководства КПК основывается на добросовестном труде многих сотен миллионов китайских крестьян, которые в деревне кормят себя, страну и большую часть внешнего мира, а приходя в город, по последнему слову техники возводят жилые массивы, деловые центры, промышленные предприятия, аэродромы и автострады – и все за зарплату 60–100 долл. в месяц. При этом они не требуют никаких политических прав, помня о голодных годах «социализма» и «культурной революции»; большинство граждан пока довольствуется едой и скромными, но постепенно растущими материальными благами. Как долго так будет продолжаться – вопрос дискуссионный, но остающийся «пул» в 700 млн. крестьян – огромный запас для такой модели развитии.

Россия может позаимствовать у Китая методы налаживания экономики, но не саму экономическую модель. Россия проскочила «окно» нэпа 80 лет назад и идет к рынку от высокоурбанизированной планово-государственной экономики и развращенной колхозами деревни, с населением, привыкшим ко всеобщему образованию и скромному, но всеобъемлющему здравоохранению и социальному обеспечению. Ни на селе, ни в городе россияне не будут работать за 60–100 долл. в месяц; они уже привыкли к политическим правам и свободам, хотя и не готовы ими пользоваться, обменяв их в 2000-е годы на социальную стабильность и рост благосостояния. А новый правящий чиновный класс, сросшийся с бизнесом, политиками и прессой, вполне осознает свои интересы и не станет добровольно подчиняться противоречащим им указаниям сверху, от кого бы они ни исходили. Иными словами, в нынешней России в силу ее фундаментально европейской природы не удастся построить цивилизованную рыночную экономику без параллельного развития демократии.

Сегодняшнее социальное устройство не есть следствие национальной («евразийской») специфики России, а определенный этап ее эволюции, который переживали и другие европейские страны. Возводить нынешнюю систему в статус особой национальной модели не просто безосновательно, но безнравственно и опасно. Такая модель опять обрекает страну на стагнацию, разрыв между государством и обществом, не позволяет решать крупнейшие национальные проблемы. Она несовместима с высокотехнологичной, инновационной экономикой и чревата социальными потрясениями, если падение мировых цен на нефть станет затяжным.

В силу специфики географического положения Россия действительно имеет интересы в Азии, связанные с экономикой и безопасностью. Сможет ли Россия обеспечить их соответствующим присутствием и влиянием в регионе, зависит от выбора ее собственного пути. При нынешней экономической и политической системе привлечь в Сибирь и на Дальний Восток капиталовложения и высокие технологии не удастся, как не получилось до сих пор. Проведенный с большой помпой, затратами (и казнокрадством) саммит АТЭС в 2012 г. дал мизерный практический эффект, «пар ушел в гудок», и о нем уже забыли. В азиатскую часть России придет, пожалуй, только Китай, который рассматривает эту территорию как источник сырья для своей промышленности и зону демографического расширения («исторические претензии» не забыты, но на время отложены).

Чтобы стать действительно влиятельным субъектом Азиатско-Тихоокеанского региона, куда перемещается центр мировой экономической и военно-политической активности, России необходима модернизация социально-экономической и политической системы, причем не на мифическом евразийском, а на европейском пути развития.

Внешняя политика в поисках ориентира

Под влиянием внутриполитической ситуации Москва взяла курс на обострение отношений с США. Пожалуй, никогда еще влияние внутренней политики на внешнюю не было столь явным. Судя по всему, в «верхах» утвердилось мнение о том, что следствием сближения с Западом (включая «партнерство ради модернизации») станет размывание исполнительской вертикали и управляемой демократии, а в пределе – «цветная революция».