Трусливый ястреб

Шерман редко летал командиром звена. Но стареющему капитану, ему было уже за сорок, требовались часы боевого налета, чтобы дотянуть до майора. Наш бравый командир боевого вылета в зловещую долину нервничал и дерзил на брифинге. По плану мы должны были добраться до спецназовского лагеря Плей Дьеренг возле границы с Камбоджей, а затем разбиться на группы по четыре машины для высадки ворчунов в стратегических точках.

Нэйт летел по пути к лагерю, а я развлекался с картами. Навигация была не обязательна во время строевого полета, но мне всегда было интересно, в какую задницу меня занесло на этот раз. Мы пролетели над «Индюшачьей фермой» на высоте две тысячи футов, направляясь на юго-запад. Через полчаса я заметил предполагаемый лагерь слева в пяти милях от нас, но Шерман продолжал вести строй прямо.

– Приближаемся к границе, – сообщил я.

– Далеко? – спросил Нэйт.

– Вообще, мне кажется, что мы уже прямо над ней.

– Серьезно?

– Желтый-один, Желтый-два. – Желтый-1 был Шерман. Желтый-2 – Моррис и Декер.

– Принял, Желтый-два. Идем вперед.

– Желтый-один, думаю, нам лучше повернуть. Поскорей, – процедил Моррис.

Повисла тишина. Я представил, как Шерман сворачивает, разворачивает и мнет карты, пытаясь разобраться, над какой частью этих проклятых джунглей он находится.

– Желтый-два, мы идем по курсу.

– Эм, отрицательно, Желтый-один. Мы перелетели нашу цель.

Так Моррис пытался объяснить, что мы уже шли над Камбоджей.

Еще одна пауза.

– Отрицательно, Желтый-два. Я держу курс.

Недоумение Морриса передавалось через микрофон:

– Принял.

Бедный Шерман облажался и до сих пор не подозревал об этом. Его первый настоящий боевой вылет в качестве командира. До свидания, майорские лычки.

Пролетев пять миль вглубь джунглей с пометкой «Камбоджа» на карте, вертолет Шермана задергался. Он взял левее, затем правее, и только потом повернул. Он даже не стал командовать, а просто развернулся.

– М-да, в этих гребаных джунглях потеряется только полный кретин, – сказал Нэйт.

Канал связи молчал до тех пор, пока наш экспедиционный строй не вернулся в нужное место. С того дня бедному Шерману стали доверять только такие увлекательные и престижные задачи, как командование раскопками ротного колодца.

Когда мы пересекли границу, канал связи ожил. Шерман вызвал Коннорса и сообщил, что наш отряд должен остаться на земле в качестве резервных сил после посадки. Затем он приказал всем нам вытянуться в колонну.

Вертолеты выстроили в один ряд для посадки в Плей Дьеренг. Когда первые машины начали выравниваться над землей, их полностью поглотили клубы красной пыли. Спецназовцы сгребли посадочную полосу бульдозерами, и засуха превратила насыпь в пыль.

– Не парите. Садитесь сразу на землю, – командовал Шерман.

Мы даже не могли разглядеть вертолеты, которые успели сесть в красных облаках.

Я летел за Коннорсом. Когда он подлетел к земле на пятьдесят футов, пыль от впереди идущей машины полностью закрыла обзор. Он скомандовал сделать второй круг. Он снова поднялся вверх и взял правее. Я последовал за ним. Третий и четвертый вертолеты нашего отряда двинулись вперед и приземлились. Сделав круг, мы с Коннорсом оказались в самом хвосте. Пока мы выравнивались для второй попытки, я отдалился от Коннорса подальше, чтобы не попасть под клубы пыли. За десять футов от земли Коннорс испарился. Пришла моя очередь, последний вертолет в колонне.

Корни и голые кусты в изобилии торчали на дальнем конце полосы. Когда я выравнивался, струя от несущего винта взбаламутила пыль, и все вокруг исчезло. Я почувствовал удар. По звуку было похоже, будто мы задели брюхом какой-то пенек, что случалось достаточно часто во время высадок, поэтому я решил двинуться на несколько футов вперед. Куда тут вперед? А куда вверх? Оставались считаные секунды на принятие решения. Компас показывал, что мы поворачиваем направо. Я вдавил левую педаль, чтобы остановить вращение. Не сработало.

Хвостовой винт отказал. В таких случаях требовалось быстро отключить мощность, чтобы прекратить механическое вращение несущего винта и перейти в парящую авторотацию. Мы отрабатывали эти действия в летном училище сотни раз.

Я попытался дернуть рычаг управления двигателем, чтобы остановить вращение, но он был заблокирован. Нэйт, который летел командиром экипажа, заблокировал рычаг на время полета. Мне было не дотянуться до него со своего кресла. Времени обсудить проблему с Нэйтом тоже не было. Вертолет раскручивался вокруг своей оси и рисковал устроить крупную аварию. Поэтому я решил посадить машину, не дожидаясь слишком быстрой раскрутки. Машина ударилась о землю и прыгнула на полозья, наклонилась в левую сторону, угрожающе зависла в воздухе и хлопнулась обратно.

Мы выскочили задолго до того, как пыль полностью улеглась. Казалось, все не так плохо: машина криво стояла на полозьях, хвостовой редуктор болтался на пучке тросов, сам хвостовой винт был изогнут и покорежен.

Коннорс подошел с искренней обеспокоенностью:

– Что случилось?

– Судя по всему, я что-то задел хвостовым винтом.