Царь Давид

Его задача значительно облегчалась тем, что к этому времени недовольных Давидом в стране хватало. Немало представителей колена Вениамина продолжало считать Давида узурпатором и тираном, незаконно захватившим трон у потомков их родича Саула и затем уничтожившего их руками гивонитян. Эта часть вениамитян мечтала если не о восстановлении династии Саула, то, по меньшей мере, о падении Давида и его мучительном и унизительном конце.

В то же время в землях колена Иуды многие так и не простили Давиду переноса столицы из Хеврона в Иерусалим, что, по их мнению, отняло у колена его главенствующее положение.

Другие колена были крайне недовольны налоговой политикой царя и принципами набора в армию. Многие израильтяне были убеждены, что принцип, на основе которого в армию призывалось по 2000 человек в месяц от каждого колена, является несправедливым и что следует осуществлять призыв не основе уравниловки, а с учетом пропорциональной численности каждого колена. Надо заметить, что эти претензии были отнюдь небезосновательны, и в итоге именно заложенные Давидом проблемы и проитворечия в управлении страной приведут к тому, что после смерти его сына царя Соломона единое еврейское государство расколется на два царства – Иудею и Израиль.

Однако Авессалом решил не только использовать уже имеющееся в народе недовольство, но и возбудить в массах ненависть к царю, поставив под сомнение главное, чем славился Давид – справедливость и объективность его суда:

«И вставал Авшалом рано утром и становился к воротам при дороге; и было, каждого, кто, имея тяжбу, шел к царю на суд, подзывал Авшалом к себе и говорил: из какого ты города? И когда тот отвечал: из такого-то колена Исраэля раб твой, то говорил ему Авшалом: смотри, слова твои хороши и справедливы, но некому выслушать тебя у царя. И говорил Авшалом: будь я судьей в этой стране и ко мне приходил бы каждый, у кого спор и тяжба, я судил бы его по справедливости. И бывало, когда подходил человек поклониться ему, то он протягивал руку свою, и задерживал его, и целовал его. А так вел себя Авшалом со всеми исраэльтянами, которые приходили на суд к царю; и вкрадывался Авшалом в сердца исраэльтян» (См. 2, 15:2-6).

Думается, вряд ли нужно объяснять, что Авессалом являл собой классический тип политика-популиста и использовал для завоевания (или, если переводить слова Библии дословно, «кражи сердец») народа те же самые приемы, к которым и до, и после него прибегали политические ничтожества всех стран и народов. Так и видишь при чтении этого отрывка красавчика Авессалома со спадающими ниже пояса волосами, который в ответ на поклон очередного визитера в царский дворец, пожимает ему руку, приобнимает за плечи, подробно и сочувственно расспрашивает о том, что за дело привело его к царю. Затем следует глубокий вздох и дружеское похлопывание по плечу: да, конечно, ты прав и будь я судьей, то разрешил бы дело в твою пользу, но, к сожалению, в последние годы с моим царем-батюшкой присходит что-то неладное, и он давно уже не судит по справедливости…

Все-то у него, Авессалома, были правы; все претензии, от кого бы они ни исходили – справедливыми; все оправдания – заслуживающими полного доверия. И, как обычно, подобная дешевая популистская тактика нашла отклик в самых широких кругах народа.

Однако мидраш говорит, что только этими шагами Авессалом не ограничился. В течение двух лет он шаг за шагом формировал лагерь своих сторонников внутри каждого колена Израиля, раздавая налево и направо щедрые обещания их старейшинам. Одновременно Авессалом создал свою сеть шпионов внутри царского дворца, докладывавших ему о каждом шаге Давида и обо всем, что происходило в его стенах.

По всей видимости, Авессалом действовал подобным образом не по собственной инициативе, а следуя советам бывшего советника Давида и деда Вирсавии Ахитофела. Мы можем только догадываться, что именно заставило Ахитофела стать душой и мозговым центром заговора, организованного Авессаломом против своего отца. По наиболее распространенной версии, Ахитофел так и не сумел простить царю его бесчестного, как он считал, поведения по отношению к своей внучке и ее мужу. Поэтому вскоре после гибели Урии Хеттиянина он оставил свой пост и переехал из Иерусалима в свой родной городок Гило, откуда и давал свои советы, или, как сказали бы сегодня, консультации Авессалому.

По другой версии, Ахитофел считал Авессалома недалеким и слабовольным человеком и рассчитывал сначала превратить его в свою марионетку, а затем и вовсе отсранить его от власти и самому занять трон.

Наконец, настал день, когда Авессалом решил, что пришло время для решительных действий. «И было по прошествии сорока лет сказал Авшалом царю…» (2, 15:7) – так начинает Библия рассказ о мятеже Авессалома.