Царь Давид

Колено Иуды выставило 6800 воинов (Флавий утверждает, что речь идет лишь о тяжелых пехотинцах, которые, хотя и принадлежали к колену Иуды, вплоть до коронации Давида сохраняли верность дому Саула; точное же число воинов, которое суммарно выставило колено Иуды, по Флавию, неизвестно).

Колено Симеона – 7100 воинов (по Флавию – 7000).

Колено Вениамина – 3000 воинов (по Флавию – 4000, но данное число не отражало всей силы этого колена – многие его представители колебались в вопросе признавать Давида или нет, даже после общего сбора в Хевроне).

Колено Ефрема – 20 800 воинов

Половина колена Менассия, живущая на Западном берегу Иордана – 18 000 воинов.

Колено Иссахара, согласно «Книге Хроник», прислало «200 начальников» и «всех соплеменников их действующих по слову их». Последних, по Флавию, было 20 000 человек (то есть первые 200 были сотниками).

Колено Завулона выставило 50 000 воинов.

Колено Нефталимово – «тысячу начальствующих и с ними, со щитом и копьем, тридцать семь тысяч», то есть суммарно 38 000 воинов (по Флавию, «тысяча начальствующих» – это 1000 хорошо обученных бойцов, вооруженных щитами и дротиками; остальные же бойцы этого колена составляли нечто вроде народного ополчения).

Колено Дана – выставило 28 600 бойцов (по Флавию – 27 600).

Колено Асира – 40 000 воинов.

Жившие на восточном берегу Иордана колена Гада, Реувена и часть колена Менасии суммарно выставили 120 000 воинов.

Особняком в этом войске стояли 4600 левитов – представителей колена Леви, и 3 700 коэнов – потомков вышедшего из колена Леви первосвященника Аарона – при том, что они участвовали в сражениях, основными для левитов и коэнов считались священнические функции.

Таким образом, суммарно собравшееся под командованием Давида войско насчитывало, если верить этим источникам, свыше 360 000 воинов. У большинства историков эта цифра, разумеется, вызывает большие сомнения, и их можно понять – речь идет о поистине огромной даже по современным понятиям армии. Трудно поверить, что вся эта огромная масса людей могла уместиться в Хевроне, где, согласно «Книге Хроник», она пребывала не менее трех дней, в течение которых шли непрерывные пиры, и теперь уже не старейшины, а воинские подразделения колен присягали на верность Давиду.

Согласно Библии, в течение всех этих трех дней в Хеврон соседствующие с коленом Иуды колена Иссахара, Завулона и Нефталима непрестанно подвозили в Хеврон провиант – «муку, сушеную смокву, и изюм, и елей; и крупного и мелкого соката множество». По Флавию, «вся эта масса войска явилась со своими запасами хлеба, вина и прочих съестных припасов», однако, по мнению скептически настроенных ученых, сама территория, на которой в тот период обретались евреи, не позволяла прокормить и содержать подобную армию.

В связи с этим они вновь задаются вопросом о том, правильно ли мы понимаем ту систему счета, которой пользовались древние евреи и не следует ли под словом «элеф» понимать не тысячу, а отряд в 100-150 воинов, подразделение, соответствующее современной роте.

Однако их оппоненты справедливо указывают, что такое понимание ведет к абсурду, так как обычно в этих же источниках указываются не только «элефим» («тысячи»), но и сотни и даже единицы. Они же напоминают о том, что, согласно Пятикнижию, накануне входа в Ханаан еврейская армия насчитывала порядка 600 000 воинов. То есть за прошедшие от завоевания Ханаана до воцарения Давида три столетия численность еврейского народа не только не увеличилась, но и существенно уменьшилась – как из-за кровопролитных войн и внутренних распрей, так и из-за ощутимого снижения темпов рождаемости, которыми сопровождался переход от кочевого к оседлому образу жизни.

Три дня пребывания объединенной армии колен в Хевроне отнюдь не были только временем непрерывных пиров и клятв в верности – вне сомнения, Давид устроил в эти дни общий смотр сил и определил каждому колену его место и задачу в ходе будущих войн.

Это были три дня поистине напряженной подготовки к первому и, возможно, самому главному походу Давида – походу на Иерусалим, город, с которым после этого будет неразрывно связана вся история еврейского народа.

* * *

Трудно, просто бессмысленно пытаться объяснить словами, что значит Иерусалим для каждого еврея. С этим городом связаны самые прекрасные и вместе с тем самые трагичные моменты его национальной истории – голод и осада, разрушение Первого, а затем и Второго Храмов, последовавшее за ними изгнание из родной земли и рассеяние среди народов мира.

Однако, во-первых, если еврейское присутствие в Иерусалиме в течение трех последних тысячелетий и прерывалось, то ненадолго – проходил небольшой период после очередного изгнания, и евреи снова селились в этом городе, готовые ради жизни в нем переносить любые тяготы и унижения.