Царь Димитрий. Загадки и тайны Смутного времени

Тем же летом поражение татар под Москвой обрекло на неудачу наступление шведов на Новгород и Псков. Многочисленная армия шведского фельдмаршала Флеминга подступила к стенам крепости Гдова в Псковской земле. Несмотря на ожесточённый артиллерийский обстрел, защитники устояли и отбили приступ. Отдельные шведские отряды вышли и к Новгороду. Они подвергли страшному разорению все окрестности города и порубежные уезды. Этим и ограничились успехи королевских войск. Столкновения на русско-шведской границе продолжались ещё в течение года. Затем военные действия уступили место мирным переговорам.

Восточная и южная политика России также отмечены были немалыми успехами. Отразив нападение татар, Россия приступила к укреплению безопасности южных рубежей. Ещё до прихода Казы-Гирея были выстроены пограничные крепости – Воронеж в 1585 и Ливны в 1586 годах. Сразу после разгрома крымских татар под Москвой была отстроена новая Елецкая крепость, законченная постройкой в 1592 году. Затем к 1596 году отстроили новые крепости в Белгороде, Осколе и Курске. Оборонительная, пограничная линия – «порубежная черта» была частично отодвинута на 200–300 вёрст от Тулы – Зарайска на юг – в «Дикое поле». Вследствие этого очередная волна переселенцев из коренных уездов и волостей России хлынула на необжитые просторы и чернозёмы южной лесостепи и степи. Вслед за казаками и сторожевыми отрядами, вслед за потоками служилых людей – дворян и детей боярских, получавших на новых землях поместья, в «Дикое поле» шли плотники, мастеровые, крестьяне-землепашцы, заселяя новые города-крепости, образуя посёлки и сёла. Уходили с насиженных мест легко. Шли всеми правдами и неправдами, законно, полузаконно и незаконно. Их движение действительно скорее напоминало волну, развёрнутую по всему фронту наступления на юг и юго-восток.

В конце 1580-х – в 1590-е годы Российское государство смогло выделить более крупные силы для колонизации и освоения Сибири. Знаменитый поход Ермака послужил лишь толчком для широкого продвижения русских в Сибирь. Стрелецкие отряды, посланные за Урал в 1584–1585 годах, не смогли закрепиться там. Между тем сибирский хан Кучум потерпел поражение от одного из своих соперников Сеид-хана. Последний овладел столицей ханства – Кашлыком (Искером). В 1587 году русские выстроили неподалёку от Кашлыка город-крепость Тобольск. В столкновении с татарами русские войска взяли в плен Сеид-хана. Старая татарская столица запустела. Следом, в 1590-е годы русские воеводы возвели на Оби множество острожков. В далёких таёжных местах на перекрестках речных и сухопутных путей поднялись укреплённые городки: Берёзов, Обдорск, Нарым, Тара. Перед русскими первопроходцами – промышленными людьми, казаками, крестьянами открылись пути в глубины неведомой, необъятной, сказочно-богатой Северной Азии – «земли Сибирской». Их движение на восток напоминало скорее бурное течение весенних ручьёв и речек ибо, зачастую, они уходили в Сибирь тайно, малоизвестными дорогами и тропами. Там – в Сибири рассеивались они по всему её необъятному лику, колонизируя и преображая этот лик.

* * *

После углицких событий миновал год. День поминовения по царевичу 15 мая 1592 года прошёл в Угличе совершенно незаметно. Ни сам государь Феодор Иоаннович, ни кто из его ближайшего окружения на том поминании не присутствовал. Не было там никого из родни царевича Димитрия и по материнской линии. От царя Феодора, известного своей набожностью, искренней любовью к младшему единокровному брату, не поступило ни одного заупокойного вклада на помин души отрока Димитрия. В то же время крупные вклады были сделаны на помин души убиенных Битяговских. В том же 1592 году произошло открытие мощей св. Романа Углицкого и это событие также оттенило память о кровавом событии 15 мая 1591 года, переключило на себя внимание многих.

Не исключено и то, что углицкое дело в замыслах царя и правящей элиты на некоторое время отступило на второй план. Дело в том, что через год после событий в Угличе у царя Феодора Иоанновича родилась дочь, которую нарекли Феодосьей. Она стала возможной преемницей власти угасающей династии московских Даниловичей. Однако традиция преемственности, наследования власти и престола, обычаи России, не позволяли ей в будущем, при обретении совершеннолетия, царствовать самостоятельно. Едва Феодосье исполнился год, как московские власти озаботились созданием условий, которые позволили бы царевне стать в будущем царицей.

* * *