Царь Медоедов

– Куда едем?

– К тебе.

– Ко мне нельзя, у меня старики дома.

– Ко мне тоже нельзя.

– Тогда в гостиницу.

– Нет, Тарас попросил отвезти тебя домой.

– Да ладно, не оправдывайся, всё и так понятно, я покорил тебя своей харизмой.

– Это когда ты пивом облился? Очень сомнительно… – подъехало такси.

– Целоваться то будем?

– Какое целоваться, отстань.

Водитель: «Вам куда?»

– Мы молодожены, везите нас в отель.

– В какой?

– Ой, не слушайте его, он пьяный, какой адрес?

– У меня?

– Нет, блин у меня.

– А какой у тебя?

– Так всё, Илья, скажи уже адрес.

– Скворцова-Степанова 20.

В машине темно, мы с Юлей на заднем сиденье, я целую её в щечку и начинаю лапать.

– Так, Илья, руки-руки, держим при себе…

– Расслабься.

– На что я подписалась?! Простите, а можно вперёд пересесть?

– Нет, она шутит, не слушайте. На чём мы остановились?

Мы доехали, Юля со мной идти отказалась и я, шатаясь, пошёл домой.

Утро. Голова раскалывается, сколько время? Одиннадцать. Так, стоп, сегодня же воскресенье, в час должен встретиться с калмычкой. Оф-ф-ф. Как плохо. О Господи. Нужно пиво. Ни ключей от дома, ни телефона. Может, забыл в такси. Написал в ВК Тарасу, чтобы спросил у рыжей. Да, телефон и ключи у неё. Но ей нужно на работу. Встречаемся с ней на пролетарке. Я одел тёмные очки, купил две банки крепкого пива и сел на маршрутку. Еле доехал. Вышел и сразу открыл одну из банок, опять облился пивом. На той стороне дороге стояла Юля, я подошел.

– Ты всё время пивом обливаешься?

– Нужно было лекарство. Очень плохо.

– Даже странно да?

– Да, спасибо за телефон и ключи. Прости, что я так вёл себя вчера… обычно я не такой. Я могу тебя как-то отблагодарить?

– Ничего не нужно.

– Может, в ресторан сходим?

– Не знаю, вряд ли, мне пора на работу, так что…

– Значит в ресторан, я напишу, ладно?

– М-м-м.

– Пока.

По дороге я встретил Андрюху, он как сатана, иногда появлялся, чтобы накуривать меня. Вот и сейчас. Что он здесь делал?

– Илюха, хорошо, что я тебя встретил, ты должен попробовать эту тему.

– Я пил вчера, мне плохо.

– Тем более брат.

– Не-не, мне с девушкой через полчаса встретиться надо.

– Давай, хорош ломаться.

– Да и пох, давай.

За трансформаторной будкой мы накурились. Глаза «в кучу». Всё вокруг какое-то яркое и размытое. Как-то мы с ним курили Сальвию в большой компании, в недостроенном торговом центре, который Андрюха охранял по ночам. Всю ночь пролежали в круге и смеялись, так как никто не мог двигаться. А я всё шёл и шёл, мне нужно было к девушке, мне нужно к девушке, как же тяжело идти…

– Привет.

– Привет! Ты что пьяный опять?

– Нет-нет.

– Сними очки.

– Не стоит.

– Сними, сними, я хочу посмотреть на твои глаза.

– Я просто покурил ещё.

– Ты же обещал прийти трезвым, а ты еще, и накурен, я ухожу!

– Ой, да всё, вали.

Я пришёл домой, нашёл рыжую в друзьях у Тараса и написал. На следующий день она ответила. Вроде как согласна. Так мы начали встречаться. По православному – блудить. Её заводили моя уверенность, дерзость. Это настораживало. Одно дело, когда дама сердца поощряет волевые, умные решения, и совсем другое, когда заводится от напускной брутальности. Я окунулся в похоть, как в первый раз, и уже не мог остановиться. Вероятно, высокое либидо она расценивала как проявление любви. Говорят, что будущая жена должна быть в каком-то смысле «боевой товарищ», но и в этом качестве я её не расценивал. Она постоянно требовала тепла и внимания. Я был не против и так это дать, но когда постоянно напоминают, пропадает всякая охота. Ну и самое главное она уже была несколько лет назад замужем и дома её ждали два спиногрыза. Кормильца она не искала, обеспечивала их сама, работая бухгалтером на несколько фирм и в дорогом бутике. Ездила на джипчике. Мы поговорили о будущем, точнее о его отсутствии. Детям я не отец, и никогда им не стану, а быть «другом для подарков и детских манипуляций» не было никакого желания. Тем не менее, в отношениях мы так глубоко увязли, что выбраться и расстаться, не было ни малейшего шанса. Мы стали друзьями по постели, которым нравится вместе напиваться, разговаривать, но которые не вынесут друг друга при бытовом сближении. Она всегда говорила, что искала и ждала от меня большего. Все отношения, так или иначе, требуют уступок, внутренней энергии, и я был рад избавиться от избытка своей энергии в двадцать четыре, но не более того. Перестал причащаться, реже ходил в храм. Если рассматривать жизнь, как борьбу со страстями, то я проиграл. Слушая меня, Юля заинтересовалась верой, но когда ты сам не живешь, так как говоришь, это пустая болтовня. Мне порой стыдно было отвечать ей на какие-то вопросы, до или после, или лёжа в кровати. Как-то это всё не соотносилось с тем, что я проповедую.

Осенью мы скатались на Селигер. В монастыре гуляли раздельно, чтобы меня вместе с ней не видели. Кроме стыда за себя я ничего не чувствовал. Остановились в хорошей гостинице, в посёлке, и шумом смущали соседей. Что говорить, в каком-то смысле с ней было классно, рыженькие они такие… сложно остановиться, как и с зеленоглазыми девками.