Царь поневоле. Том 2 (СИ)

— Да мой царь, — он с благодарностью принял от легионера моей охраны кубок вина, из которого жадно отхлебнул большой глоток, промачивая горло, — господин Эхор просил передать, что у войска оказалась ещё одна часть, о которой не знали разведчики — пятьсот двуосных тяжёлых боевых колесниц, которые внезапно появились на поле боя и напали на всадников, едва они попытались обстреливать войско врага издали.

— Это кто такие, меня ведь заверяли, что на Ханаане не используют конницу, — удивился я.

— Как рассказали их вожди — это кочевники мой царь, некие хабиру, которые воюют за деньги того, кто может им за это заплатить, — ответил он.

Я про таких не знал и не помнил.

— Что ещё они сказали? — заинтересованно спросил я.

— После того, как хабиру при атаке на лагерь, потеряли сразу пятьдесят колесниц мой царь, — гордо сказал он, поклонившись мне, — они решили, что платят им слишком мало для этого и прислали парламентёров к господину Эхору.

— Становится всё интересно, — хмыкнул я, — продолжай.

— Господин Эхор от имени Его величества Менхеперры пообещал им в два раза больше, если они поменяют хозяев и развернувшись, прямо сейчас нападут на своих бывших нанимателей, — с улыбкой закончил он.

— Ты рассказываешь, будто опытный сказитель, — хмыкнул я, — получил жреческое образование?

— Мой царь бесконечно мудр, — удивился он и склонил голову, — всё верно, моя первая семья была жреческая, но я решил войти в семью женщины, на которой женился.

— И что же произошло дальше на поле боя, воин? — вернул я нас к основной теме разговора.

— Хабиру присоединились к нашим всадникам и почти полностью истребили пешее войско амореев и иевусеев мой царь, выжили очень не многие, — гордо закончил он, — господин Эхор и господин Минмос отправили меня сообщить об этом Его величеству. Они также просили передать, что если бы не предусмотрительность Его величества, могло погибнуть много наших легионеров.

— Что же воин, — я снял золотой браслет с руки и протянул его ему, — иди отдыхай, ты это заслужил.

— Моя душа и сердце, принадлежат моему царю! — горячо сказал он и кланяясь вернулся к колеснице.

Я посмотрел на Хопи, который стал краснеть, что на тёмном лице нубийца смотрелось весьма комично. Не став смущать его более, я с улыбкой похлопал его по плечу.

— Идём, наша с тобой битва ещё не окончена, — сказал я и он, стараясь не смотреть на меня, низко поклонился.

* * *

Когда мы вернулись с ним к тому, что происходит рядом, то оказалось, что пешие легионы добивают раненных, а всадники уже развлекаются, догоняя сбежавших и убивают их, метая стрелы на скаку, соревнуясь с друг другом в меткости. Со времени начала боя прошло не больше получаса, как войско иудеев просто перестало существовать. Пленных практически не было, всех попросту перебили. Египтяне ещё до информации о том, что иудеи нас хотели предать, не сильно хорошо к ним относились, а уж после этого, никакой жалости они не испытывали и убивали всех подряд, не составляя в живых никого. По моей просьбе легионеры Хопи прорвались к главному шатру и захватили в плен первосвященника и двух его помощников, все вожди, которые договаривались со мной, умерли на поле боя, как и было положено воинам.

Когда этих троих притащили в наш лагерь, они валялись на земле и умоляли не убивать их. С ними никто из легионеров не разговаривал, лишь зло били, чтобы не путались под ногами.

— Великий царь, — увидев меня, вышедшего к ним, первосвященник упал лицом в землю и вытянул вперёд руки, запричитав, — у нас же был договор! Его величество гарантировал нам безопасность и сотрудничество!

— Хопи, — я протянул руку и примипил вложил мне в руку тубус. Я молча открыл его и достал наклеенную на лист папируса разорванную копию нашего договора. Показав его стремительно бледнеющему первосвященнику, я поинтересовался.

— Ты про этот договор сейчас говоришь?

Тот открыл рот, пытаясь что-то сказать, но страх сковал его горло и из-за рта не доносилось ни звука.

— Как пост у палатки? Кто-то пытался спасти иудейку? — вернув порванный договор в тубус, я поинтересовался у Хопи, второй интересующей меня частью.

— Да мой царь, снова легионеры, желающие заработать, — глухо сказал тот.

— Пора показать, что за это бывает, — прикрыл я глаза, — а ведь странно, я думал, что плачу им достаточно.

— Человеческая жадность не знает границ мой царь, — тихо сказал он.

— Завтра утром будет общее построение, — приказал я, — контубернии, в которых они служили, сами забьют предателей палками у всех на виду.

Я посмотрел на Аменмоса, который низко поклонился, принимая приказ.

— Также где-то в моём войске был мастер по снятию кожи, — вспомнил я, что просил об этом Усерамона.

— Так и есть мой царь, его пристроили помогать нашему капеллану, — помог мне Хопи.

— Предупредите его, что завтра после наказания легионеров и у него будет работа, — сказал я, показал пальцем на троих иудеев, — снять с живых кожу, а трупы повесить на виселице на дороге рядом с городом и приказать не снимать, пока мы отсюда не уйдём.

— Слушаюсь мой царь, — склонился примипил.