Царь-Ужас

– С ней не надо больше работать?

– Она само совершенство.

– Она мне нравится, браток, – кивнул Семен. – Но, кажется, она вросла в землю. Я могу одним пальцем поднять сто восемьдесят килограммов, но эта вещь весит больше, даже гораздо больше. И потом, что я скажу рабочим, когда они сюда придут? Камень наверняка принадлежит не вам.

– Неважно, – раскипятился черноволосый. – Разве ваш ребенок принадлежит акушеру? Я ее создал.

– Нет, так не бывает, браток, – покачал головой Семен. – Купленная вещь должна принадлежать покупателю. Таков закон. Купленную вещь несут домой.

– Не всегда.

– Что вы хотите этим сказать?

– У вас есть выбор.

– Какой?

– Мы можем прямо сейчас пойти на кладбище, это недалеко. На кладбище есть склад надгробий. У тебя сильные плечи, мы украдем кусок мрамора, и я выполню для вас специальный заказ. А если вам не нравится эта мысль…

– Совершенно не нравится.

– Я так и подумал, – разочарованно протянул черноволосый.

– А почему вы не спросите, почему мне совершенно не нравится эта мысль?

– Наверное, вы против прогресса. Вы не социалист. Вы не жалуете строителей. Наверное, вы не хотите, чтобы на этом месте вырос хороший жилой дом. Кроме того, – искренне признался он, – три последних дня я ничего не ел. Только одну булочки за три су.

– Я покупаю.

Эффект оказался поразительный.

Сжатые кулаки черноволосого разжались.

Он засмеялся, как ребенок, получивший желанную игрушку, бережно принял купюру в пятьдесят франков и сказал: «Я угощаю!» И нежно погладил скульптуру по длинному каменному носу.

– Теперь вы можете приходить сюда, моряк, и любоваться моей вещью. Видите, это египтянка. Это настоящая египтянка из России, – загадочно добавил он. И предупредил: – Приходите сюда ночью. Местный сторож любит простое красное вино. Только не садитесь с ним. Вы должны проводить ночи возле моей вещи. Вы обещаете?

Семен весело кивнул.

Конечно, ему было жаль пятьдесят франков, зато в Париже теперь была у него собственность. Я хорошо начал, решил он. Ночи теплые, буду угощать сторожа красным вином. Интересно, как выглядит настоящая египтянка из России при лунном свете? Наверное, неплохо вписывается в пейзаж, высказал он вслух свои мысли, но черноволосый возразил:

– Пейзаж? Оставьте, какой пейзаж? Пейзажа не существует.

– Как? – удивился Семен и неторопливо обвел рукой строительную площадку, домики, тонущие в зелени, высокие белые облака, медленно катящиеся над Парижем. – А это?

– Это не пейзаж, – тоном знатока объяснил черноволосый. – Это всего лишь фон. Идемте, я угощаю.

Угощение оказалось приличным.

– Смотри, – сказал Семен, подкручивая усы, утирая пот, капельками выступивший над звездчатым шрамом, украшающим его лоб. – Кажется, этого человека я видел в Танжере.

– Нет, ты ошибся. – сказал черноволосый. – Это местный мясник. Он всегда ходит в кожаной куртке Он работает на бойне, не трогай его.

– Почему с ним негритянка, а с нами никого нет?

– Потому, что он не еврей.

– При чем тут это?

– Евреи гуманисты, – туманно пояснил черноволосый. Лоб у него тоже покрылся капельками пота. – Не трогай его. Я попробую сам его убедить. Вот увидишь, это сразу подействует. Если не на мясника, то на его негритянку. Этой крошке тоже пора задуматься об истинной любви. Ты не находишь, что она выглядит бледно.

Нет, Семен этого не находил.

Увлекшись, черноволосый полез в карман и извлек из него потрепанную книгу. С книгой в руках он подошел к мяснику и к негритянке. Наверное, хочет цитировать Библию, догадался Семен.

– «Будь сильным и хитрым, – донесся до Семена ровный голос черноволосого. – Победа сама по себе не приходит. Без крови и резни нет войны, а без войны нет победы. – Конечно, он цитировал не Библию. – Если хочешь стать знаменитым, надо уметь нырять в реки крови, питаемые пушечным мясом. – Он цитировал очень даже не Библию. – Цель оправдывает средства. И первое дело, все должны знать: надо иметь большие деньги. А если больших денег нет, убивай, они появятся. Сделайся вором, чтобы окрепли мускулы. Делай гимнастику два раза в день. Будущая слава все извинит, и, может, потом ты сделаешь людям столько добра, сколько зла не успел сделать».

Произнеся последние слова, черноволосый энергично и неожиданно сбросил с себя штаны и закрутил бледными голыми бедрами перед восхищенно ахнувшей негритянкой.

Мясник обалдел.

Уже в следующую минуты он выбросил черноволосого в мусорный бак, стоявший за раскрытой дверью. Туда же вслед черноволосому полетела книга. И туда же почти незамедлительно полетел сам мясник.

Смеющийся усатый моряк-победитель восхитил негритянку.

Дождавшись, когда мясник, ругаясь, ушел, она встала и пересела за его столик, куда скоро подтянулся и черноволосый.

– Я спал с негритянкой в Африке, – весело признался Семен.

– Почему ты не привез черную подружку в Париж? – заинтересовалась негритянка.

– Она была такая черная, что ночью я ее терял. Не мог найти даже на ощупь.

– Смотри, Либион, как у меня получилось! – крикнул хозяину черноволосый, быстро набросав что-то на листке бумаги, видимо постоянно лежавшей на его столике. – Смотри, я нарисовал эту черную женщину.