Царьград: Путь в Царьград. Афинский синдром. Встречный марш. Бремя русских

Я посмотрел на счастливое личико моей любимой и понял, что ей абсолютно наплевать на то, какой у нее будет титул, и главное для нее – это чтобы я был с нею рядом. И если даже моя семья не одобрит этот брак, я надеюсь, что мне удастся создать себе новую семью у этих удивительных людей, Божьим провидением пришедших в наш мир из будущего…

15 (3) июня 1877 года, раннее утро. Мраморное море. Борт гвардейского ракетного крейсера «Москва»

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев

Вот и заканчивается наше полное приключений и опасностей путешествие. Я доволен его результатами. Мы возвращаемся домой победителями. «Москва» полностью уничтожила британский Средиземноморский флот, состоящий из сильнейших в данное время броненосцев. Поди ж ты, где Британия, а где Средиземное море, и особенно Черное море. Далековато будет, а настырные британцы все туда же. Теперь гонору у них поубавится, но и международная обстановка соответственно, осложнится.

Ну, и с точки зрения большой политики мы тоже добились немалого успеха. Греция стала нашим союзником. Теперь и корабли нашей эскадры, и корабли Русского императорского флота могут базироваться в греческих портах. Мы же, то есть Российская империя и Югороссия, обязались способствовать установлению греческого суверенитета над такими территориями, как Кипр, Крит и еще некоторые острова, населенные греками. А это новые порты для базирования наших кораблей.

Сие означает, что в восточной части Средиземноморья вся морская торговля отныне будет под нашим полным контролем. Конечно, кораблям нашей эскадры самим заниматься крейсерством в этих водах вряд ли придется.

Посовещавшись с цесаревичем Александром Александровичем, мы пришли к выводу, что Российская империя сможет направить в здешние воды крейсерскую эскадру, состоящую из кораблей императорского Черноморского флота под командованием Степана Осиповича Макарова. На Черном море работы им не осталось совершенно, турецкий флот прекратил свое существование. Да и наши греки-каперы с большим удовольствием отправятся в поход, предвкушая немалые барыши.

А нашим ребятам пришло время совершить круиз в Египет. Нас ждет Суэцкий канал, который англичане так нагло присвоили. Пора им и честь знать. Бриттов от управления хозяйственными делами канала мы вежливо отстраним, а с египетским хедивом уж как-нибудь поладим. Впрочем, поход в Египет надо тщательно спланировать, чтобы вся операция прошла без неприятных для нас сюрпризов.

Цесаревич в походе вел себя превосходно. Права не качал и своим царским происхождением не козырял. Мы сумели добиться с ним полного взаимопонимания. По согласованию с его венценосным отцом, он проследует с нами до Константинополя, где совершит ознакомительную экскурсию по городу, после чего мы его переправим на авианосец. Там он примет участие в большом совещании, на котором будет согласован план дальнейших совместных действий войск Югороссии и Русской армии на Балканах.

Александр Александрович, по моим наблюдениям, совсем освоился на крейсере. Он щеголяет в камуфляже, который уступил ему один из парней Бесоева, и в солнцезащитных очках. Свой блестящий мундир он сменил на камуфляжную форму потому, что мы решили, что негоже цесаревичу выделяться своим внешним видом на фоне сопровождающих его охранников. Его адъютант, граф Шереметев из каюты почти не выходит. Как я понял, он пишет подробнейший отчет о нашем походе государю. Несколько раз он выходил на палубу и о чем-то спрашивал нашего уважаемого старшего лейтенанта Бесоева.

Я полагаю, что Сергей Дмитриевич получил соответствующий инструктаж от Николая Павловича Игнатьева и для него пишет отдельное донесение. Я не в обиде – разведка – это штука такая, без которой не может существовать ни одно государство.

Кстати, в камуфляжки мы переодели и двух казаков конвоя. Они тоже уже успели сдружиться с нашими моряками. Как-то раз, проходя мимо их кубрика, я услышал, как они с двумя нашими мореманами, которые, как оказалось, были их земляками – родом из Новочеркасска, хором выводили: «По Дону гуляет…» Красиво и задушевно у них получалось…

А вот с Сережей Лейхтенбергским оказалось не все так просто. Произошло же вот что. Влюбился парень в нашу Ирочку. И, как он мне признался, раз и навсегда. Что ж, дело, как говорится, молодое. И Ирочка, насколько я понял из нашей с ней беседы, тоже испытывала к герцогу примерно те же чувства. А я, помимо моего желания, оказался кем-то вроде поверенного в их любви.